Прощение.
Под окном были начертаны имена жителей Трех Сосен, погибших на той войне. Мальчиков, которые никогда не вернулись на старый железнодорожный вокзал, к ожидавшим их родителям.
А под именами слова: «Они были нашими детьми».
И Рут сидела в свете, проникавшем сквозь их тела. И плакала.
А когда она ушла? Когда она ушла, кто-то вышел из тени.
Гамаш опустился на колени и отодвинул скамью в сторону. К нему присоединился Бовуар, и вместе они принялись поднимать половые доски.
И там, в длинной металлической трубке, они нашли то, что искали. Чертежи Армагеддона, спрятанные в часовне Святого Томаса – Святого Фомы. Неверующего.
Гамаш посмотрел на часы. Они показывали шесть.
Глава сорок первая
«Добрый вечер, меня зовут Сьюзен Боннер, вы слушаете выпуск новостей „Мир в шесть часов“».
Из-за стука в ушах Адам Коэн почти не слышал слов.
«Сегодня наш главный сюжет – удивительная находка в Восточных кантонах Квебека».
Он посмотрел на свой телефон. Внутри тюрьмы действие электронных приборов блокировалось, но охранники пользовались специальным паролем, и Коэн ввел в свой телефон секретный пароль. Телефон показывал пять палочек – отличный сигнал. И никаких посланий.
Закрыв на миг глаза, Адам Коэн взял себя в руки и, выйдя из машины, решительно направился к маленькой двери в толстой стене.
«Сегодня наш главный сюжет – удивительная находка в Восточных кантонах Квебека».
– Merde, – сказала Изабель Лакост.
Трансляция в оперативный штаб шла через ее ноутбук.
Часы показывали шесть, и события развивались по худшему сценарию. Си-би-си пока не узнала точного местонахождения суперпушки Джеральда Булла, но район определили.
История развивалась. Один журналист выступил с сюжетом о невероятной жизни и таинственной смерти Джеральда Булла. Другой поведал об истории «Проекта „Вавилон“», о Саддаме Хусейне и о встрече двух безумцев.
Трех, подумала Лакост. Трех безумцев.
– Я слышал, что вы идете, – сказал Флеминг мягким надтреснутым голосом. Он рассматривал молодого человека. – Вы здесь работали охранником, верно?
Но Адам Коэн, следуя инструкции Гамаша, ничего не говорил Флемингу. Не вступал в контакт.
– Смена одежды ему нужна? – спросил один из пяти охранников, сопровождавших Коэна.
– Нет, – сказал Коэн. – Его отсутствие не затянется. К полуночи он вернется.
– Прежде чем превращусь в тыкву? – спросил Флеминг, когда на него надели наручники и ограничители движений. – Или во что-то другое.
– Ты уверен, что тебе это надо? – спросил другой охранник.
Он дружил с Коэном, когда тот работал в ЗООП. Тот самый, которому Адам Коэн предъявил доверенность. Потому что знал: парень ему поверит.
И тот поверил. Он без всяких вопросов принял письмо Квебекской полиции, которым Коэн уполномочивался забрать Флеминга.
Флеминг слушал их разговор, переводя взгляд своих змеиных глаз с одного на другого, возможно ощущая заговор в развитии.
Жан Ги резко остановился. Завернул за угол и понесся через мост в оперативный штаб сказать Лакост, чтобы отменила задание Коэну.
– Вы куда? – крикнул он вслед Гамашу, который, миновав поворот, бежал с чертежами в руках в сторону бистро.