Правда, стрелять химикатами на большие расстояния не получается, всё же, сжатый воздух — не порох. Да и баллоны с воздухом имеют свойство быстро пустеть. Поэтому, химия остается оружием «на крайний случай», в почёте больше то, чем можно рубить или резать. Спустя около трёх десятков лет, оружие с химическими капсулами стало таким же обыденным, как топор, или, например, мачете, хоть и применяется не часто. Надзиратели исправно привозят заправленные баллоны и увозят опустевшие, поэтому недостатка в них нет.

— Держи, — Анна протянула ему баллончики, и откинула назад кудрявые каштановые волосы. — Приходил бы не только по делу, Ник, — она улыбнулась, сверкнув зелёными глазами.

— Я думал, ты меня терпеть не можешь, — он прикрепил баллоны к револьверам.

— Да, но меньше, чем остальных. А этот сырой подвал я ненавижу больше всего, — она хмыкнула. — Ну, я пойду дальше работать.

Аккуратно обойдя перетаскивающих баллон парней, он поднялся из подвала в коридор, по которому уже сновали туда-сюда проснувшиеся трейсеры. Заметив впереди белобрысый затылок Алекса, он поспешил его догнать.

— Привет! — тяжёлая рука Ника упала Алексу на плечо и тот слегка дёрнувшись, обернулся.

— Вечер добрый, — Алекс поравнялся с Ником, направляясь к главному входу. — Я только что возился с нашей машиной, чувствую, долго она не протянет. Где я запчасти возьму? Эта колымага рассыпается на глазах.

— Сегодня я заскочу к знакомому торговцу, этот проныра может и достанет что-то. Если нет, тогда к Джейсону.

— Ага, а то на себе воду возить нет желания, — Алекс потянулся всем телом.

— Почему сегодня все решили мне пожаловаться на жизнь?! — Ник фыркнул, обгоняя его, и перепрыгивая ступеньки оказался на улице.

Солнце скрылось за горизонтом, и на Риверкост опускались сумерки. На небольшой площади перед Палладиумом собралось немало народу. Жители пробирались вперёд, в надежде увидеть среди новобранцев своих детей. Подростки спрыгивали с грузовиков, выстаиваясь небольшими группами. Ника всегда передергивало от того, какими потускневшими глазами эти дети смотрели на всё происходящее. Некоторые из них оглядывались, узнавая свои имена в выкриках из толпы, но тут же отворачивались.

В Палладиум Риверкоста не всегда возвращаются те, кого забрали в Центр отсюда — по соседству с городом есть ещё две небольшие резервации и тех, кого отправляют в местные управления перемешивают так, чтобы у новоиспеченных трейсеров не было отвлекающих факторов. Центр вообще делал всё, чтобы у детей не оставалось воспоминаний о семье и родных. Восьмилетний ребёнок, которому в течение нескольких лет промывают мозги и заставляют тренироваться до потери пульса, в конце концов, может напрочь забыть даже родителей.

— Ого, смотри, приехали, приехали! — мальчишка лет семи дёргал женщину за край потрёпанной юбки. — Я тоже хочу быть… Как они… — сказал он чуть тише.

Ник цокнул, поймав на себе грустный взгляд матери того пацана. «Мечтать стать трейсером? Что-ж, хоть что-то у них вызывает такую радость. Хотя, если этого малого всё-таки заберут, то он очень скоро поймёт, что не всё так радужно. И хочется тебе, пацан, заниматься этим?» — размышления прервал вышедший вперёд Джейсон.