— Вам нездоровится, мистер Шарп? Вид у вас слегка… бледный.

— Да так, просто… Как-то не спалось.

— Бедняжка. Наш приезд в Нью-Йорк не обошелся без сюрпризов, не так ли? Хотя, по крайней мере, в итоге нам повезло.

— Да, мэм, — ответила Дэрин со вздохом. — Понятно, если бы этому гниде Малоне повезло в меньшей степени, мне было бы чуть легче.

— А, вы вон о чем. — Вытянув из-за стола стул, доктор Барлоу присела. — Эти утренние новости действуют на вас слегка волнительно?

— Новости? — сглотнув, чуть дрогнувшим голосом переспросила Дэрин.

— Ну да, конечно. Весь корабль только ими и гудит.

Ученая леди с улыбкой извлекла из ридикюля аккуратно свернутую газету.

— Значит, у… уже? — заикаясь, спросила Дэрин. — И офицеры послали за мной вас?

— Молодой человек, — с укором глянула на нее доктор Барлоу и протянула газету. — Никто никого ни за кем не посылал.

Дэрин с бьющим сердцем развернула передовицу; пчелы в коленке, пробудившись, тоже сердито гудели. На передовой странице красовался снимок побитого дождиком, испачканного сажей Алека на фоне разбитого таксомотора; внизу аршинными буквами кричал заголовок:

Вообще неудивительно, что передовица была посвящена в основном покушению на Алека. Наискось пробегая глазами по странице, Дэрин схватывала пересуды насчет того, нет ли в покушении германского следа, не хотели ли вражеские агенты убить еще и Николу Теслу, а также насчет предстоящих выборов мэра. Но при этом ни слова на тему, имя которой Дэрин Шарп.

Она пролистнула еще несколько газетных страниц — вот «Левиафан» висит над Токио, вот команда корабля встречается с Панчо Вильей, а германский посол отвечает на угрозы великого изобретателя в адрес держав жестянщиков. Была здесь даже некая безумно-аллегорическая карикатура: Тесла своим электричеством укрощает дарвинистские и жестянщицкие державы.

Но ни слова о сумасбродке-авиаторше.

— Видимо, Малоне выжидает, — вслух подумала Дэрин.

— Я думаю, молодой человек, вы не улавливаете подоплеки. Все объясняет первый заголовок.

Дэрин вернулась на передовицу и снова в нее вгляделась.

— «Тайный наследник австрийского трона…» — снова прочла она, и смысл этих слов ей, наконец, раскрылся. — Но как Эдди Малоне разузнал насчет папского эдикта?

— Вы о письме папы? — усмехнулась доктор Барлоу. — А я-то думала, вы всё об этом знали.

— Ну да, мэм. Алек рассказывал мне о нем в Стамбуле.

— Вот ведь как. Так и напрашивается вопрос: есть ли на этом корабле хоть кто-нибудь, кому насчет себя нечего скрывать?

— Надеюсь, мэм. Знали б вы, как это муторно. — Дэрин повела головой из стороны в сторону. — Но зачем было рассказывать этой…

— Гниде казематной, — вежливо подсказал лори.

И в эту секунду Дэрин поняла. Алек заключил еще одну сделку. Как тогда в Стамбуле, когда Малоне мог выдать план восстания и согласился выменять свое молчание на рассказ о жизни Алека.

А на этот раз Алек выдал свой главный секрет ради нее. Ради Дэрин.

— Ох, — выдохнула она.

— Вот именно, «ох», — съязвила ученая леди. — Как-то вы медленно стали соображать, мистер Шарп. Вы уверены, что имеете с коленом не ушибли еще и голову?