Отлично.

Дерьмовее не бывает.

— Мы с тобой сколько раз про это говорили? — пеняю ей.

— Но ты сама так про ее гречку говорила…

— Что за слезы? — опять вздыхаю я.

— Она на меня наорала! — снова выкрикивает Рита. — Так орала, что я заплакала…

Жена моего отца просто нездоровый человек. У нее проблемы с нервами, и она… просто чокнутая ведьма. От возмущения и беспомощности я начинаю багроветь.

Шум подъезжающей электрички глушит голос Риты, но когда захожу в вагон, слышу жалобное:

— Когда ты приедешь за мной?

— Пока не знаю, — закрываю я глаза, устроившись на первом попавшемся сидении.

— Ты так постоянно говоришь, — с обидой всхлипывает моя десятилетняя сестра.

Я так соскучилась, что сама готова разреветься. Здесь в этом городе ее голос, как напоминание о том, кто я вообще такая.

Я сказала ей, что приеду… на самом деле я не должна была ничего обещать. Я понятия не имею, как забрать ее оттуда. Я сама в этом городе на птичьих правах. Все это разрывает мою голову на части!

Мы не похожи. Я пошла в отца, а она в мать. У нее жиденькие светлые волосы и голубые глаза. И она очень маленькая для своего возраста. Она учится с двойки на тройку, потому что никто не следит за ее оценками. И тот, кто сказал, что у всех есть хоть какие-то равные возможности в этой жизни может засунуть это дерьмо себе в задницу.

— Пришли мне… какую-нибудь фотографию… — просит она все с той же обидой. — Красивую…

— Пришлю, — обещаю ей. — Завтра позвоню.

— Угу… — бормочет она.

Кладу трубку и натягиваю на колени пальто. Холодный сквозняк гуляет по коленям, а на мне капроновые колготки.

После каждой остановки людей все прибавляется и прибавляется. К тому времени, как доезжаю до своей станции, выбираться из вагона приходится с боем, но это утро становится еще безнадежнее, когда понимаю, что оставила в вагоне свой сувенирный зонт с логотипом знаменитого столичного небоскреба.

***

Стряхнув в умывальник руки, вытираю их бумажным полотенцем и подтягиваю повыше пояс своих черных брюк. У меня нет подходящего для них ремня, и это катастрофа, потому что в последние дни штаны с меня просто сваливаются.

Глядя на себя в зеркало, приглаживаю волосы.

Если так пойдет дальше у меня ни груди, ни задницы не останется.

Мужчины не бросаются на кости.

Я не смогла нормально позавтракать, потому что у Марины опять гостил ее качок, так что желаю всем мужикам катиться куда подальше вместе с их предпочтениями.

Тяжко вздохнув, закрываю кран.

Выйдя из туалета, прохожу через торговый зал автосалона и занимаю свое место за стойкой администратора. Здесь никогда не бывает очень много посетителей, поэтому большую часть дня просто невыносимо скучно.

За стойкой нас двое. Я и Ксюша, она тоже стажер, но ни одной из нас пока не предложили работу.

— У тебя телефон звонил, — говорит она, листая какой-то автомобильный журнал.

Постучав ручкой по блокноту, откашливаюсь и спрашиваю:

— Эм-м-м… можно у тебя переночевать?

— Когда? — удивляется она, подняв на меня глаза.

Мои щеки немного краснеют.

Не хочу, чтобы все здесь знали о том, что я бездомная. Но Ксюша… приятная. Даже милая. И она беззаботная…