Екатерина направилась к дверям, чтобы закрыть их. Неожиданно она увидела, что на диване кто-то спит. Она подошла ближе и с удивлением узнала в скрючившемся человеке Алексея. Он свернулся калачиком и был накрыт серым помятым сюртуком, кажется, принадлежавшим Генриху.

Девушка начала трясти его за плечо:

– Леша, Леша, просыпайся! Леша!

Тот не реагировал, только еще сильнее закутывался в сюртук. Она разозлилась и теперь уже била его ладонью по плечу:

– Просыпайся немедленно! Как ты сюда попал? Ну, же, проснись!

– Катя! – радостно улыбнулся ей Алексей, наконец, открыв глаза, но не отрывая голову от диванной подушки. – Что ты тут делаешь?

– Да что же это такое? – возмутилась девушка. – Я тут живу, а вот ты что тут делаешь? Отвечай немедленно!

– Я тут сплю, – сообщил молодой человек, нежно обнял подушку и снова погрузился в сладкий сон.

– Ты пьян! – догадалась, наконец, она. – Просыпайся и приведи себя в порядок! Что подумают люди?

Она снова начала трясти своего друга. Все ее попытки были тщетны, и Екатерина еще больше разозлилась. На столе стоял графин. Девушка схватила его и плеснула воды в лицо Алексея. После этого молодой человек, наконец, открыл глаза и сел на диване, вытирая лицо рукавом.

– Какая ты злая, Катя… И за что только Генрих тебя так любит? Ума не приложу…

Он посмотрел ей в глаза и снова улыбнулся пьяной и счастливой улыбкой.

– У тебя синяк на пол лица! – с ужасом воскликнула Екатерина. – Ты с фон Бергом подрался?

– Нет, что ты, что ты! – замотал головой Алексей. – Генрих меня вытащил из драки. Там мне синяк и поставили. И все пуговицы оторвали, – он с сожалением посмотрел себе на грудь. – Вот ведь хамы… Такую вещь испортили! Хороший был пиджак…

Молодой человек упал на диван, и девушка снова сердито плеснула ему в лицо водой:

– Немедленно поднимайся и объясни, что происходит?

– Ты не поймешь, ты женщина… – философски заметил он, продолжая крепко обнимать подушку. – И очень злая. За что ты так со мной? Я спать хочу, уйди…

– Оставьте его в покое, пусть спит, – в дверях, ведущих на веранду, стоял Генрих. Его белоснежная рубашка была распахнута на груди, рукав разорван. – Простите мой внешний вид, Екатерина Павловна, не могу найти свой сюртук.

– Им накрыт Алексей, – сердито заметила девушка, кивнув в сторону дивана.

– Ах, да, конечно… Он замерз, а я не нашел плед… Да, так и было, вспомнил… – он наморщил лоб, очевидно, пытаясь сосредоточиться.

Екатерина сдернула с Алексея сюртук и швырнула его Генриху.

– Вот плед, – она сняла его со спинки дивана и накрыла спящего друга. – Нечего было искать. Может быть, вы пожелаете мне объяснить, что происходит?

Генрих небрежно набросил мятый сюртук на плечи и тяжело опустился в кресло.

– Вы теперь выглядите ненамного лучше, чем пару минут назад, – саркастически заметила девушка.

– Согласен… – он кивнул и отвел взгляд. – Кстати, Екатерина Павловна, что вы тут делаете? Вы же редко появлялись в поместье в последнее время.

– Я изучала книги в вашем кабинете. Делом занималась. И вы обещали присоединиться. Не помните?

– Не помню, – искренне признался барон, вздохнув и устремив взгляд в парк.