И при этом явно сумасшедший. От него так и несло безумием, какой-то странной дикостью.

Он был так близко от нее, что Ане казалось, будто она слышит, как бьется его сердце. Или это ее собственное сердце заходилось бешеным стуком.

Она хотела зажмуриться, но не могла отвести взгляда от его глаз.

И его глаза внезапно изменились, словно что-то дрогнуло в них, притушив безжалостный стальной блеск.

Они смотрели друг на друга – охотник и добыча, разделенные всего одним вздохом.

– Это ты открыла ход? – спросил он. Голос был приглушенный, словно бархатистый, мягкий, как и его неслышимые шаги.

– Я? Нет!..

И тут она вдруг отчетливо вспомнила с трудом идущую по рельсу фигурку волка. Осознание оказалось слишком внезапным и болезненным. Анна вздрогнула, а незнакомец кивнул, без труда, словно открытую книгу прочитав ее мысли.

– Не вмешивайся в чужие сказки. Не играй в игры, правил которых ты не знаешь, – сказал он и резко отвернулся, обдав ее новой волной странного и волнующего запаха, и быстро двинулся прочь.

Ноги едва держали девушку, так что она, опершись на стенку беседки, медленно сползла на пол.

Она еще жива. Он ее не убил, хотя вполне мог и даже собирался это сделать. Почему? Неужели это тот самый могущественный колдун? Нет, не похоже. Скорее охотник… Да, его верный слуга охотник, безжалостный и смертоносный. Но почему, почему он ее пощадил?

В это время что-то просвистело. Послышался шум, чьи-то голоса.

Выглянув из своего убежища, Анна поняла, что ее несостоявшийся убийца теперь сам превратился в мишень. В него стреляют сразу с трех стен башни, словно специально его поджидали.

«Может, это не я его впустила? Вдруг просто так совпало? Нет, не может быть. Иначе Принц не оставил бы меня здесь одну, в опасности», – промелькнуло в голове.

Охотник, Анна теперь называла сероглазого незнакомца именно так, попытался найти укрытие, но двор слишком хорошо простреливался со стен, и одна из стрел уже вошла мужчине в бок, пониже лопатки, разорвав куртку. В него стреляли и явно не собирались отпускать живым как глупую дичь, попавшуюся в западню.

Девушка зажмурилась. Это не ее дело. И вообще, если убьют приспешника злого колдуна, всем будет только лучше. Это, собственно, часть ее миссии. Злодеи должны умирать. Таковы правила сказкок.

Пульс стучал в висках, словно сумасшедший. Ее подташнивало, а руки и колени тряслись. Нет, это было выше Анниных сил. Сейчас, на ее глазах, убивали человека. Человека! Это было не по телевизору, не в компьютерной игре и, даже если убийство совершалось для блага всего королевства, легче от этого не становилось. К тому же вот этот самый человек только что мог взять ее собственную жизнь. Мог, но не взял.

Анна застонала сквозь зубы.

– Вот блин, – прошипела она. – Я пожалею, я тысячу, миллион процентов об этом пожалею… Я идиотка, конченая долбаная идиотка!

А потом, медленно встав на ноги, тихо позвала:

– Эй, псих! Слышишь меня!

Охотник, отступавший к беседке, получил еще одну стрелу – на этот раз в правую руку.

– Псих! – снова позвала она шепотом. – Если сможешь, доберись до стены, слева от ворот, под выступающей башней. Я попробую тебя вытащить…