— Да-да. Я понял. Сейчас будем.

Отключается и подпрыгивает с места.

— Что там? — встаю следом. Поправляю сумку, шарф. Декан выглядит обеспокоенным. И прибавляем мне волнения.

— Сергеева, — выпаливает. — Вы что же меня так подставляете?..

Быстро берёт свой ежедневник — не расстаётся с ним никогда. И широким, даже нервным шагом направляется к двери.

— За мной, — приказывает.

— Да что случилось? — не выдерживаю.

— Знать бы ещё. Позвонил ректор. Злой до ужаса. Сказал прийти. Вот, идём.

Он закрывает после нас кабинет, и мы вдвоём поднимаемся к ректору. Вот тут мне становится ещё страшнее. Я ведь только Кирилла подносом ударила — больше никого. А может, я случайно споила внучку ректора? А была ли она там? Чёрт, я не помню! Не заметила!

Мы оба в страхе доходим до нужных нам дверей. И ничуть не смея задерживать начальство — вваливаемся в кабинет. Я едва не зажмуриваюсь от паники, но беру себя в руки.

В кабинете первым делом — вижу ректора. Он отвлекается от своего собеседника, смерив нас сердитым взглядом.

И чтобы не умереть в панике прямо на месте — смотрю на второго человека в помещении.

Сердце вниз падает.

А облегчённый выдох просится наружу. Но я сдерживаю его, потому что Марат — не залог моего спасения.

Кто бы меня спас от него…

Но я искренне рада, что он здесь. Всё же немного выделил мне времени и приехал помочь.

Или нет.

Он серьёзен и сейчас до безумия красив. Словно хозяин жизни, сидит в неудобном кресле, смотрит на меня прищуренными глазами. А уголки его губ, несмотря на, безусловно, строгий вид — на какие-то миллиметры летят вверх.

Я не знаю, о чем он думает, но мне становится так нехорошо и в то же время жарко, что хочется выпрыгнуть в окно. Но я держусь. Лишь вдыхаю воздух, полностью пропитанный одеколоном моего мужчины.

Пытаюсь сдержать свою улыбку от счастья. Прохожу вслед за неуверенным деканом.

— Вызывали? — несмело произносит.

Смотрю на свои сапожки.

Почему я чувствую себя так? Будто сам Марат меня сейчас начнёт отчитывать.

— Вызывал! — вдруг взрывается ректор. — Что это за выходки, Геннадий Анатольевич?!

— В-в смысле?

— В смысле? — удивлённо шепчет. — Может, это вы мне объясните, почему господин Багиров внезапно звонит мне и говорит, что его близкого человека вызвали в деканат? А его — на ковёр! А я об этом не знаю!

— Понимаете… — мямлит декан. Я мельком смотрю на серьёзного Багирова. Переплёл пальцы и положил их к себе на колено в замок. Внимательно слушает. Даже на меня не смотрит. — Сергеева избила одного из студентов вчера ночью… Я решил в этом разобраться. Всё же репутация университета… Не хотел вас тревожить по мелочам…

На мгновение ловлю вопросительный взгляд Марата. Неловко улыбаюсь и шаркаю ножкой.

А ничего так звучит, мощно.

Избила студента!

— Сергеева? — по-доброму спрашивает у меня ректор. — Правда?

— Нет, — качаю головой. — Я подносом только его ударила. Кирилла Овчинникова. А вот всё остальное — это не ко мне.

— Так это ваш племянник?!

Ой, от такого тона мне становится плохо. А ещё хуже — от молчания Марата.

— Она ударила его! Возмутительно! — вдруг у декана голос прорезается.