Толпа загудела.

— Система, картечь.

— Стойте! Не нужно! — крикнул Уваров.

— Это военный преступник! — приподнял Глеб цепь, так, что генерал едва не оторвался от земли. — Именем Союза он арестован и предстанет перед трибуналом! Каждый, кто попытается мне помешать, будет убит за пособничество врагу!

— Ничего не предпринимайте! — вновь обратился Уваров к толпе. — Хватит трупов!

— Мне нужен транспорт, — подтянул Глеб генерала к себе.

— За муниципалитетом.

— Идём.

В толпе образовался коридор, смыкающийся сразу у генерала за спиной.

— Зачем ты убил их? — спросил Уваров, семеня за Глебом скованными ногами.

— Я лишь следовал данной присяге. Не обольщайтесь.

— Нет-нет. Это не так. Следуй ты присяге, выбрал бы другую её строку.

— Мне понравилась эта, про защищать всегда и везде.

— Зря обманываешь себя, сынок. У тебя сегодня глаза открылись, не отводи их.

— Я предпочёл бы, чтоб у вас закрылся рот, генерал. Залезайте, — толкнул он Уварова на пассажирское сиденье снегохода, а сам, вырвав дверцу и спинку кресла, сел за руль. — Прикажите им освободить дорогу.

Уваров высунулся из окна и прокричал:

— Отойдите! Не провоцируйте его! Вы всё равно не сможете этому помешать!

Собравшиеся у выезда с внутреннего двора люди нехотя стали расходиться. Лязгающий траками снегоход под прицелом сотен глаз вырулил на дорогу и набрал скорость. Мёртвые тела, которые не успели оттащить, с хрустом перемалывались гусеничными лентами под аккомпанемент гудящего по обе стороны пожара. Наконец, машина миновала городские ворота и углубилась в лес, оставляя за собой кровавый след.

— Останься, — неожиданно произнёс Уваров.

— Что? — не понял Глеб.

— Не возвращайся туда, откуда пришёл. Там ты обречён. И сам это прекрасно понимаешь. Останься. Нам нужны хорошие бойцы.

— Кому это, вам?

— Армии Дальневосточной Республики.

— Что за хуйня? — потряс Глеб головой, словно пытаясь отогнать наваждение. — Ушам своим не верю. Дальневосточная Республика, значит?

— Наша столица в Петропавловске-Камчатском, — невозмутимо продолжил генерал. — У нас есть четыре мотострелковые дивизии, два авиационных полка, части ПВО, разведка, небольшой военный флот и тридцать семь межконтинентальных ракет с ядерными и термоядерными боеголовками.

— Это всё какое-то безумие, — нервно усмехнулся Глеб. — Этого просто не может быть. Евразийский Союз…

…изжил себя, — закончил за него фразу Уваров. — И уже давно. Он держится только на штыках. Знаешь, с чего начался так называемый сепаратизм на Дальнем Востоке? Я тебе расскажу. Всё началось с пошлейшей банальности. Людям не завезли продовольствие. Один месяц, второй… Сначала всё списывали на перебои в авиасообщении из-за неблагоприятных метеоусловий. Но, когда через полгода подъели все НЗ, а новых харчей так и не прислали, народ стал возмущаться. Он собрался и пошёл к штабу округа, требовать разъяснений. Тогдашний начальник штаба приказал разогнать собравшихся. Приказал стрелять по людям, по своим согражданам. Но он не учёл одного — солдаты тоже хотят жрать. Начальник штаба был повешен на площади перед мэрией. Вместе с офицерами, не пожелавшими встать на сторону народа.