Взгляд внезапно царапнул по щеке, и я повернул голову. В кресле у окна, забравшись туда с ногами и прижав колени к груди, ежилась Джи, в той же одежде которую я недавно сминал. Растрепанная и растерянная, как школьница, вызванная на педсовет, она затравленно посмотрела на меня и опустила глаза в пол.

— Молодец, хвалю! — хмыкнул в другом конце комнаты знакомый мальчишеский голос.

Я резко повернул голову туда. Два мягких кресла у стены, которые всего миг назад были пусты, теперь оказались заняты. На одном, небрежно покачивая ногой, развалился нахальный пацан лет четырнадцати, с черными волосами, в черной футболке и черных джинсах — на вид типичный прогульщик, по факту хозяин ада. А на другом кресле, образцово выпрямив спину, сидел его близнец, будто зеркальная копия. Только волосы были светлые, одежда белая, а выражение лица совсем другое — строгое и сдержанное, но не менее властное, словно все здесь, даже я, принадлежит ему. Если бы и не знал, я бы мгновенно понял, кто это — Архитектор собственной персоной.

Окинув меня пристальным взглядом, от которого по телу пошла невольная дрожь, он отвернулся к столу.

— Начинайте.

Либра чинно кивнул. Меня одного смущало, что у этого беспристрастного равновесия все-таки был хозяин?

— После всего, что он сделал, — даже не глядя в мою сторону, первой заговорила Ангел Добра, — он заслуживает смерти.

Очень по-доброму.

— И за что? — поинтересовалась с другой сторона стола Би.

— Он совратил ангела, — произнес Ангел Раскаяния обвиняющим тоном, словно говорящим, что тут нечего даже спорить.

— Ну и? — лениво протянул Сэл. — Ангел, я смотрю, не жалуется.

Джи у окна еще ниже опустила голову и еще крепче прижала колени к груди.

— И вообще, — добавил Сэл, — всем советую попробовать. Очень, знаете ли, освежает…

С одного из кресел у стены донесся смешок, в другом — царило молчание.

— Постыдился бы, — сухо заметил Ангел Раскаяния.

— К тому же, — продолжила Би, — насколько я знаю, совращение не карается смертью. Или поменяли правила?

— Все так, — бесстрастно подтвердил Либра.

Эти переговоры больше напоминали судилище, где участь обвиняемого решалась без его участия. Мне не давали слова и даже не смотрели в мою сторону — и вообще, могли бы обойтись и без меня, вынеся приговор заочно. Косилась на меня только Джи — не то испуганно, не то растерянно, не то сердито — казалось, она и сама не могла понять.

— Вот только, — с мерзкой улыбочкой произнесла Ангел Добра, — применять адские творения против ангелов карается смертью…

В этот момент все наконец повернулись в мою сторону и уставились на сверкающее чернотой кольцо на моем пальце. Миг — и в тишине комнаты раздался смех с той стороны стола, где сидели мои защитники. Би просто хмыкнула, потом что она знала, а Сэл откровенно расхохотался, догадавшись раньше других. Логично, что он первый понял разницу.

— Оно не настоящее, — сказал я и, сняв кольцо, положил на стол.

Копия переливалась серебром, внешне ничем не отличимая от оригинала — а внутри обычная пустышка. Либра молча прикоснулся к кольцу, и оно рассыпалось на крохотные пылинки, которые затем бесследно рассеялись в воздухе.