Тем временем митингующие оттащили сломанный грузовик и освободили дорогу для новой попытки. Теперь в качестве тарана выступал тяжелый восьмиколесный тягач, усиленный листами железа и груженный бетонными блоками. Разогнавшись до сорока километров в час, машина с оглушающим грохотом врезалась в ворота и, пробив одну из створок, исчезла в фонтане взрыва. Несмотря на то что пролом был частично перегорожен обломками тягача, в дыру сразу кинулись несколько десятков человек, начавших расчищать проход. Новые мины сработали совсем неслышно, и над толпой повисли облачка серовато-коричневой пыли. Когда поднятая взрывами масса опустилась на головы демонстрантов, раздался слитный вопль проклятий.

— Ты чего туда затолкал? — Барков обернулся в сторону Герасимова.

— Так у нас фановые бункеры, можно сказать, под крышку. Давно не чистили, — спокойно пояснил подполковник.

— Так ты их дерьмом? — Офицеры дружно расхохотались. — Под такое дело мало кто полезет.

— Рысь докладывает. Южный сектор, участок шесть. Тяжелый тягач с сопровождением. Видимо, будут ломать забор. — Старший лейтенант Самохина, ведущая наблюдение в этом секторе, помедлила. — Там, кстати, за тягачом еще пара десятков автобусов пылит. — Она снова замолчала, ненадолго рассматривая в мощную оптику происходящее на земле. — Нет, командир, они не таранить его собрались, они миномет расчехляют. Атакую!

Где-то вдалеке раскатисто грохнул взрыв, и вечерние сумерки расколол высоко взметнувшийся фонтан огня.

— Серега, где картинка?

— Включаю с борта Рыси.

На панорамном экране было видно, что от тягача мало что осталось. Воронка и немного разбросанного вокруг металлолома. Видимо, кроме самого орудия, там же лежал и боезапас.

— Молодец, Рыська! Осторожнее там… — Барков не договорил.

— Зафиксирован пуск зенитных ракет. Уклоняюсь.

Арта, полыхнув форсажем, резко ускорилась и заложила крутой вираж, сбрасывая имитаторы и ловушки.

— Фогель, ты чего зеваешь? Подавить зенитки.

— Принял.

Роторно-импульсная пушка под брюхом истребителя сдвинулась на поворотном сегменте, и зенитная установка взорвалась, сметя своей же шрапнелью и обслугу, и всех, кто находился рядом.

— Давай, Палыч, выпускай своих волков. Пусть прокатятся по окрестностям.

Командир немногочисленного, но высокопрофессионального и хорошо вооруженного подразделения кивнул, поднимая коммуникатор.

— Первый, давайте пройдитесь вдоль периметра. Пленных на ваше усмотрение.

— Первый, принял.

— Второй, выдвигайтесь на восточный сектор.

— Второй, принял.

Двадцать инструкторов-спецназовцев сами по себе были весьма значительной ударной силой, а, поддержанные с воздуха, вообще становились тем ломом, против которого нет приема.

Оставшиеся десять человек прикрывали ворота и подвижные огневые точки, в которые превратили грузовики, поставив на них пушки с искалеченных истребителей. И хотя брони на грузовиках не было, огневая мощь авиационной пушки могла неприятно удивить даже тяжелый танк.

Лам Кором, надрывавший голос у ворот имперской базы, был лишь флагом восстания. Истинный руководитель и инициатор находился сейчас в сотне километров от основного очага восстания и, расположившись на двадцатом этаже помещения Первого Национального Банка, наблюдал по мониторам, установленным в огромном кабинете, как продвигается его очередная финансовая операция.