Так он оправдывал свой, если смотреть с точки зрения общепринятой морали, не слишком благородный план. Если лох позволяет за свой счет поживиться, Стас-то чем виноват? Не он, так другой. А зачем отдавать другому то, что можно взять себе? Раз уж такой наивный лопух подвернулся.

Потом и оправдываться перестал. Оказалось, что Громов – еще больший лох, нежели Стас полагал. Все результаты громовских исследований, все протоколы, выглядевшие такими обнадеживающе перспективными, оказались, мягко говоря, преувеличениями.

Впрочем, получая кипу очередных претензий от очередного партнера, заказчика или покупателя, которым он впарил очередную «переспективу», Стас на Громова не так уж и злился. Ну да, Громов запудрил ему мозг своими вечными восторгами: ах, выдающиеся результаты, ах, перспектива исследований! Но с Моти какой спрос, он – червь лабораторный. Витая в высокоученых эмпиреях, преувеличил успешность экспериментов или перспективность выбранного направления, не важно. Вполне может быть, что он искренне верил в эту самую «переспективность»… Но он-то, Стас, повелся на громовские восторги! Надо ж было сообразить: упертый «исследователь» чего хочешь наговорит, от своих пробирок надышавшись. А Стас не сообразил, купился на ахи и охи этого восторженного олуха. Ну и… сам виноват, что пролетел.

Это тогда он так думал – сам виноват, не учел, не предусмотрел, недооценил.

Но сейчас… Сейчас было ясно, что действительно – недооценил он тогда Громова.

Серый произнес роковое слово – «показали». Стас, договариваясь об инсценировке ограбления, ничего этим двум дятлам (мысленно он их никак иначе и не называл), естественно, не показывал – не та публика, которую можно привести в лабораторию. Объяснял, что и откуда брать, что называется, на пальцах. А этот говорит – «показали».

– Ну да, – «этот» как-то оживился. – В бумажках ваших черт ногу сломит, я откуда знаю.

– Кто тебе показал, какие бумаги выносить? – уточнил Стас совершенно спокойно, хотя на самом деле ему хотелось шандарахнуть Серого по «кумполу». За тупость. Ну и себя заодно.

– Дык приятель твой, он там как дома в этой вашей лабы… лабатории, – слово оказалось слишком трудным для пропитанных алкоголем мозгов. – Мы с Косым как раз подходили, а он там… это… закрывал, что ли. Или, наоборот, открывал. Мы сперва-то труханули, а он ниче так чувак оказался, сам все показал, где чего…

Стас вытащил телефон. Не зря он в ресторане щелкнул несколько раз всю честную компанию – как хорошо сидим, приятно вспомнить.

Да уж, приятнее некуда.

– Этот… чувак? – найдя снимок, где Громов был виден лучше всего, Стас ткнул аппарат чуть не в нос Серому.

– Ну! – еще больше оживился тот. – А че тогда? Если сам знаешь, че меня-то? Нашел крайнего…

– Сиди уж, крайний, – буркнул Стас, закрывая за собой дверь квартиры Серого.

Ну, Громов, ну, хитрец! Обыграл как маленького!

Послушно пошел с ним на встречу выпускников, а стоило Стасу потерять бдительность после первой пары бокалов, тут же смылся. И помчался в лабораторию – может, и вправду в своих чашках Петри что-то проверить хотел. И столкнулся нос к носу с Серым и Косым!