– Да ладно вам, девчонки! Все равно скучаете, а мы – парни веселые, с нами не соскучишься! Меня Сашей зовут! – представился он и протянул руку для знакомства Ритке, сидевшей ближе к нему.

– Рита, – ответила та, как воспитанная, скромная барышня и протянула ладошку для взаимного рукопожатия.

Наверное, Одессу завалило бы снегом или земной шар начал бы крутиться в другую сторону, если б Ритуля, как все нормальные люди, сделала простенькое движение ручкой – раз, пряменько и целенаправленно: «Здрасте!»

Ага, тот самый случай!..

Она проделала свой жест плавно, по дуге, задействовав в движении тело, отчего вторая рука, принявшая участие в жестикуляции, дернулась, и из вафельного стаканчика вывалилось содержимое – наполовину растаявшее мороженое.

– Ой! – пролепетала Ритка.

Парень инстинктивно скакнул назад, уклоняясь от месива, летевшего прямой наводкой ему на ноги. При этом он правой ногой, обутой в пляжный шлепанец, прямехонько наступил на тихо-мирно лежавшую до сей поры пустую стеклянную бутылку из-под лимонада, брошенную кем-то. Бутылка заскрежетала по асфальту и поехала под тяжестью его тела. Хлопец был явно не циркач – не удержав равновесия, он начал заваливаться назад.

– Ой! – повторила свое любимое Ритка.

Пулькой подскочила к парню, ухватила его за руку и дернула вперед.

Помогла, значица. От всей души, заметьте!

Потерянное окончательно равновесие махнуло на парня рукой от безнадеги, и он, как-то странно изогнувшись, полетел в направлении Риткиного рывка, то есть вперед. Та сообразила, что он заваливается теперь уже на нее, и отскочила в сторону. Не встретив препятствий на пути полета, парень рухнул со всего маха. И о-о-очень неудачно: его рука, «встретившись» со скамейкой, издала неприятный хрумкнувший звук, унисоном поддержанный другим – снизу, от соприкосновения колена с асфальтом.

– А-а-а!! – взвыл от боли парень по имени Саша.

– Ой! – в третий раз пожурилась Ритуля.

И сердобольная девочка кинулась помогать пострадавшему. Поддерживаемый Риткой за здоровую пока еще руку, Саша начал подниматься с колен, издавая стонущие страдальческие звуки. Рука, скорее всего, была сломана и висела плетью, он не мог ею пошевелить. Колену тоже досталось: с трудом выпрямившись, Саша попробовал встать на пострадавшую ногу – для проверки степени ушибленности колена, экспериментальным, так сказать, путем.

Это была стратегическая ошибка.

Ступня, на которой болтался ненадежный, легкомысленный шлепанец, угодила точно в цель, как в десятку в тире – в лужицу не растаявшего до конца мороженого. Нога заскользила, отбитое колено подвело, и молодой человек с криком отчаяния начал заваливаться вбок:

– А-а-а-а!..

– Ой-ой-ой! – разнообразила выкрики Ритуля.

И – ко-неч-но, ну, а как вы думали! – кинулась «спасать» страдальца все тем же методом – дернув за еще чудом здоровую руку.

Равновесие, как и везение, покинувшие ранее Сашу, возвращаться не собирались, и юноша, поменяв направление, по всем законам физики, полетел вперед головой на скамейку. Смягчить удар больной рукой он не мог, ибо она висела плетью. В последний момент он попытался опереться на здоровую руку, но ее, продолжая операцию по спасению, крепко держала Ритуля. Долетев до скамейки, Саша со всей дури хряпнулся об ее край челюстью снизу, упав теперь уже на оба колена.