– Кого? – искренно не понял Тимур.
– Машку. Она тут поблизости. Я не смог прорваться. Прости…
– За что?
– Хотел тебя отпустить, так было надо. Она тебе объяснит…
Дернув Тимура за шиворот, Чингиз раскрыл ладонь:
– Передай это ей… Меня Павлом звали… Прощай…
Засунув в карман мелкую железку, на которую он даже не взглянул, Тимур бросился выручать грозного Салаха.
Стая лизнецов окружала противца ужасного с голодной охоткой добить и разделать, Тёпла Водица да мясцо манили.
Теперь Чингиз точно не достанется великой Резине.
На соседней улице было не протолкнуться от зрителей. Зрелище того стоило. Ловко уклоняясь от махобоя, Клайд раз за разом наносил точные удары цепопиком. Циркулярные пилы еще справлялись с атакой цепей, но с каждым взмахом слабели. В этот раз поединок был понятный и жестокий. Совсем немного, и месрез возьмет реванш.
Лизнецы покуда не вмешивались, обступили, с хищным наслаждением следя, но появление соратника Темнеца встретили почтительным отступлением.
А вот Клайд увлекся разящими прыжками и не учуял опасность. Улучив момент, когда прыгающая тварь приземлится, Тимур опробовал альпийский топорик. Вышло неплохо. Шлем месреза, под которым пряталась симпатичная, хоть и злобная девчонка, треснул грецким орехом, извергнув густой поток бурой жижи. Видимо, Клайд еще не стала новым варваром до нужной кондиции. Но проиграла достойно: шмякнулась, не выпустив поникший шест.
Как раз вовремя. Колени героического Салаха подкосились, оружие выскользнуло, и Машка свалилась ничком.
Возня голодных обитальцев затихла.
По-хозяйски взвалив худенькое тельце на плечо, Тимур подобрал махобой, для наведения ужаса покрутил им перед синеглазыми мордами и не торопясь пошел прочь.
Нагонять победителя не посмели.
3-й до Эры Резины
Железная дверь ходила ходуном, но открывать ее не спешили. А когда наконец в ней лязгнуло и отворилась щель, показался топорник – ночных гостей встречали радушно.
– Впусти, Салах ранен, – как мог вежливо попросил Тимур.
Вкл осмотрел ношу и, распахнув ворота, хмыкнул:
– Что, теперь твоя проблема?
Машку положили на лавку. Своими силами она вряд ли выкарабкалась бы, на теле живого места не найти. Бой был страшным. Даже стальные пилы ее оружия погнулись как фольга.
Тимур отказался от помощи близнецов, хоть и не родственников, и справился запасами рюкзачка: обработал раны, забинтовал буйную головушку, которой досталось больше всего, и заставил проглотить лекарства.
Лечение подействовало, Машка перестала стонать и забылась тревожным сном, вздрагивая и постанывая.
Тимур кинул близнецам упаковку колбасы:
– Спасибо, что приютили. Мы переждем Ночь.
Здоровяки переглянулись и вышли. А вернулись с галошами.
– Надевай, – кинул первую Вкл.
– Заслужил, – добавил вторую Выкл.
Галоши были новенькие, блестящие и оказались сапогам впору. Тимур поскрипел обновкой и спросил, что это значит.
– Ты нашел выход, – ответил Вкл.
– И вернулся, – сообщил Выкл.
– И что теперь? – не понял награжденный.
– Будет, как должно. Ты же видел, когда клеек нюхнул.
Братцы заржали, но осеклись, застеснявшись спящей.