У полицмейстера вытянулось лицо:

– Как-как?

– Поскольку она выводила дознание на поляков – клиентов «большой постирочной». А вы, стало быть, и есть ее шеф.

Ковалев часто заморгал – он был в полной растерянности.

– Но почему я должен вам верить? Давайте пойдем вместе к Карлу Федоровичу и попросим подтвердить.

– Он откажется, – покачал головой питерец. – А вы провалите операцию.

– Я один пойду, – упрямо заявил полицмейстер. – Потому что теперь уже вы нас сталкиваете.

– Георгий Самойлович, выслушайте меня до конца, а там решайте.

И сыщик рассказал хозяину кабинета обо всех последних событиях. И про часы, которые подсунули Скибе. И про ложь Трембеля во всех подробностях. И про недавнюю беседу с абреком Зелимханом Гушмазукаевым. Только умолчал о том, что разрешил чеченцу зарезать начальника конвоя…

Ковалев схватился за голову:

– Боже, что же это делается?! Начальник особого отдела, вице-директор канцелярии по военно-народному управлению края…

– Георгий Самойлович! Счет идет на дни, если не на часы. Заправилы «постирочной» готовятся сбежать. Но не с пустыми руками. Их лавочку накрыли, теперь им нужен большой куш. Мы знаем, на какие деньги они нацелились. Знаем, кто нападет. Трембель задумал устроить заварушку. Сойдутся сразу три силы: конвой денежной кареты, абреки и дашнаки. Кто кого перестреляет – большой вопрос. Но мешки с деньгами уплывут. В них будет всего восемьдесят тысяч, а восемьсот поделят Трембель с Чачибая. При этом еще постараются, чтобы меня застрелили на эксе. Пока нападавшие поймут, что их надули, заправилы уже убегут с Кавказа. В Турцию, например, а оттуда в Европу. А вас выставят виновным: недоглядели.

– Как я мог доглядеть! – вскинулся Ковалев. – Трембель – мой начальник. Я что, за начальством должен шпионить?

– Георгий Самойлович, а то вы наших порядков не знаете? Вот украли миллион. Меня убили, Скибу убили, а эти сбежали. С кого спросят? С полицмейстера. И будете Особому присутствию Сената рассказывать, что не угадали предателя в Трембеле… Чем кончится?

– Отставкой по третьему пункту[59], знамо дело, – признал полицмейстер. – Спасибо вам: поверили, что я не с ними. Понимаю, не просто так. Вам нужен союзник. Правильно?

– Правильно, Георгий Самойлович. Но сотрудничать мы должны тайно. У Карла Федорыча всюду глаза и уши. Если он поймет, что раскрыт…

– Согласен. Думаю, несколько человек надежных у меня есть. Придется ограничиться ими.

– Одинаково мыслим, – одобрил Лыков. – Снитко и Гайдуков, по-вашему, надежные?

– Да. Фон Трембеля, сказать по правде, многие на дух не переносят. Наушничает князю Голицыну. Такой, знаете, кардинал Ришелье. А теперь оказывается, что он главный преступник!

– Георгий Самойлович, срочно ставьте нештатным сыщикам задачу: найти дашнакцаканов. Их должно приехать много, целый боевой отряд. Знать тайну будем лишь мы двое и сыщики.

Ковалев только теперь понял, насколько рискует его собеседник.

– А как же вы, Алексей Николаевич? Вас эти ребята в живых не оставят. Никакая охрана не поможет.

– Все просто: я их запутаю.

– Как?

– Скажу, что буду в карете во время экса. Сразу успокоятся.