– Почему? – удивился полицмейстер. – А…

– Точно так. Им надо со мной покончить. А тут я сам иду в ловушку. Когда нападут с одной стороны дашнаки, а с другой абреки, кто-нибудь из них меня застрелит. Так думают Трембель с Чачибая. Пусть думают. Значит, до экса никто меня не тронет.

– Ловко. Но ведь риск-то какой для вас. Там, в карете.

– Давайте думать о другом, – отмахнулся сыщик. – Операция наша тайная. Много людей выставить мы не сможем – Трембель узнает и отменит нападение. Значит, кто у нас есть?

– Снитко и Гайдуков – от городской полиции, – начал Георгий Самойлович. – Я еще могу подойти в последний момент.

– Вы слишком известная личность. Лучше следите за кассиром анонимного общества.

– Зачем?

– Ну как зачем? Я же все объяснил. Восемьсот восемьдесят тысяч при мне пересчитают и опечатают. Я выйду на двор к конвою. Тут они осуществят подмену: львиную часть денег выложат и восстановят печати. На все про все пять минут, не больше. Потом карета двинется в банк. Внутри будет Скиба – его тоже приговорили к смерти. На облучке рядом с кучером сяду я. И четыре конных стражника по бокам. В этот момент Трембелю надо вынести украденные деньги, чтобы спрятать их. Вот вы и проследите, куда повезут сумму. А мы тем временем повоюем.

Ковалев поежился:

– Бр-р… Знать, что вас собираются убить, и все-таки поехать… Правду говорил Скиба: ничего вы не боитесь!

– Боюсь, Георгий Самойлович, – сознался Лыков. – И жить хочу не меньше других. Но лучшего способа поймать кукловода нет.

– Сколько всего выходит людей?

– Два ваших, – стал загибать пальцы сыщик. – Моих четыре пограничника. Имадин Алибеков. Это те, кто поддержит нас снаружи. Семеро – не так уж и мало.

– И вас шестеро: вы с Максимом Вячеславовичем и конвой, – закончил полицмейстер. – Но Скибе придется все открыть. Нельзя посылать невиновного человека на такое без его ведома.

– Нельзя.

– А он, когда узнает, может отказаться.

– Может, – согласился Алексей Николаевич. – Имеет на это полное право. На пули идти он не подписывался. Человек в отставке, свое уже хлебнул.

– И как быть?

– Вот сейчас и узнаю, – сыщик поднялся. – Откажется – будет трудно. По инструкции, возглавлять транспортировку денежных сумм должен ответственный представитель. Если это не Максим Вячеславович, кто тогда? Посылать другого человека, который ни сном, ни духом? Я думаю, Скиба согласится, чтобы спасти свое честное имя. Ведь Трембель с Щербаковой оболгали его в моих глазах.

Он нашел отставного сыщика на Абастуманской, в конторе анонимного общества. Максим Вячеславович сидел над какими-то таблицами.

– О, Алексей Николаевич! – обрадовался он. – Какими судьбами? А я тут совсем зашился.

– Да, не видел вас уже несколько недель. Что такое? Работы много?

– Не то слово. Во Владикавказе пускают трамвай в конце августа. Тифлисская городская дума рвет и мечет. Почему в столице края позже, чем во Владикавказе? Требуют сдвинуть сроки и уложиться к сентябрю. А это невозможно!

– Почему?

– Много причин. Во-первых…

Тут открылась дверь, и в кабинет вошел прилизанный мужчина в синих нарукавниках.