Глядя на спины автоматчиков, Бодун не стрелял. Когда «быки» углубились в помещение корпуса, Метис, сжимая в руках длинноствольный «стечкин», переступил порог и зашел внутрь, сделал несколько шагов. Выстрела из «ПМ» не было слышно, тяжелая тупорылая пуля, угодив в основание черепа, взорвала его, как глиняный горшок, разбрызгав в стороны куски мозга и костей. В предсмертной судороге Метис, падая, сжал спусковой крючок «АПС», короткая очередь хлестанула в спину «быкам», подняв у их ног фонтанчик пыли.

– Эх, мать твою, – закричал один из «быков», с проворством кенгуру отпрыгивая в сторону. Вид убитого Метиса заставил боевиков отойти на исходную позицию.

Бодун, не желая быть висящей мишенью для автоматчиков, перекинул свободную правую ногу на другую несущую балку и тут же рывком перебросил свое тело на галерею второго этажа.

– Падло, ушел на второй этаж. – Увидев мелькнувший силуэт, несколько боевиков открыли огонь. Пули с визгом рикошетили от бетонных перекрытий.

– Черт, они пришили Метиса, – проговорил невысокий курчавый парень, склонившись над трупом с обезображенной головой.

– Это им зачтется, – меняя в автомате магазин, сказал другой боевик с рваным шрамом на щеке. – Они, как крысы, сами себя загнали в западню. Теперь мы их кончим.

– Но Метис сказал хоть одного взять живым, – облизывая пересохшие губы, произнес курчавый.

– Метис не будет возражать, ему уже все равно, – передергивая затвор автомата, ответил боевик со шрамом. Повернувшись к трем другим быкам, спросил: – Всем ясно, что делать?

– Ясно, – ответили «быки». Им не очень нравилось идти на пули без возможности ответить, теперь же все становилось на свои места.

Сидя на заднем сиденье «Волги», Дмитрий Павлович Лескин пугливо вглядывался в окошко. Мысль о счастливом окончании эпопеи с миллионами улетучилась с первыми выстрелами. Теперь за забором вовсю гремела автоматная канонада.

Руки старого вора не находили себе места. Он то барабанил пальцами по спинке переднего сиденья, то потирал ладони друг о друга. Нервы старика были натянуты как струны.

Наконец Лескин не выдержал, открыл дверцу машины и выбрался наружу. Вслушиваясь в звуки выстрелов, неожиданно ощутил холод под сердцем. Верный признак – налетчики еще сопротивлялись, но уже были обречены. Так подсказывало Палычу его подсознание, которое за долгие годы «хождения по острию» его ни разу не подводило. Пора было позаботиться о себе.

Оглядевшись по сторонам, старик обнаружил неглубокий овраг, поросший густым кустарником, тянувшийся в сторону трассы. По нему можно было незаметно покинуть место боя. Вытащив из салона лежавший возле заднего сиденья мешок и отойдя от «Волги», Дмитрий Павлович ступил на рыхлый край оврага, стал быстро спускаться вниз.

Чем дальше уходил старик, тем слабее слышались выстрелы. Наконец шум трассы совсем их заглушил.

К дороге пришлось пробираться сквозь сухие кустарники с колючими, цепляющимися за одежду ветками, сквозь горы непонятно откуда взявшегося бытового мусора. Выбравшись на трассу, Палыч бодро вскинул руку.

Голосовать пришлось недолго, уже через несколько минут возле старика остановилась светло-синяя «Газель».