— Ему и так сегодня досталось, — невольно пожалела я беднягу. — Думаю, вполне достаточно с него.

— Если еще раз к тебе полезет, сообщи, — прищурился Зепар.

Я решила, что это вряд ли. Хватит уже! Сама справлюсь. Да и после сегодняшнего Дайрен точно самоубийца, если снова осмелится руки распускать.

— Ладно, мне на обед пора.

— Не хочешь пообедать вместе? — тут же предложил архидемон.

— Хочу, чтобы хоть на один день все возможные архидемоны меня в покое оставили! — искренне выпалила я, но мысленно сделала оговорку — кроме Астарта, конечно. Хотя на его внимание сейчас мне вряд ли стоит рассчитывать. Я едва заметно вздохнула.

Зепар тоже вздохнул и поднялся с кровати.

— Как скажешь, прелесть моя.

Едва он вышел, в комнату залетела Олета, и я подозрительно прищурилась. Она что под дверью подслушивала? Судя по демонстративно невинному виду, так и есть. Но обижаться я на нее сейчас не могла. И так хватало неприятных эмоций.

— Идем, — обреченно сказала я, поднимаясь.

Пока мы шли к столовой, спросила:

— Дайрен как?

— В лазарете. Его на день от занятий освободили.

— Только не говори, что пойдешь к нему, — взмолилась я.

Олета фыркнула.

— Вот еще! Не пойду, конечно.

Но что‑то в ее голосе дало понять, что она самым наглым образом врет. Вот ничему ее жизнь не учит! Правду говорят: любовь зла…

Не знаю, как пережила этот нескончаемый день. Всеобщие взгляды, перешептывания за спиной и молчание, когда я разворачивалась. Даже преподаватели поглядывали с любопытством. Я делала вид, что ничего особенного не произошло. В конце концов, видя, что я веду себя, как обычно, от меня отстали. И все же я вздохнула с облегчением, когда настал вечер и мы с Олетой вернулись в свою комнату. Но едва засела за домашнее задание, как подруга, все это время стоически сдерживающая любопытство, не выдержала:

— Ты так и не расскажешь, что происходит?

— Да ничего не происходит! — взорвалась я. — Ну, поговорили мы с повелителем в опере. Я дала понять, что меня его недвусмысленные предложения не интересуют. Все.

— Думаю, не все, раз он в Академию сегодня прилетал, — глубокомысленно заметила Олета.

— Ты же слышала: решил проинспектировать, — с раздражением рявкнула я.

— Ага, — протянула подруга лукаво. — А до этого был здесь лишь пару раз. На моей памяти, кстати, ни одного.

— Ну вот, значит, в третий раз решил.

Олета хмыкнула, а я нервно отбросила конспект.

— Слушай, чего от него вообще стоит ожидать? Я как‑то раньше не особо интересовалась личностью вашего повелителя.

Подруга вытянулась на кровати, уставилась в потолок и нарочито лениво заговорила:

— Обычно он предпочитает уединение. Вернее, избегает слишком шумных сборищ. Конечно, ему приходится давать балы во дворце и посещать их, но чаще всего он не выдерживает до конца. Больше всего любит охоту, много времени проводит в своем поместье на западных окраинных территориях. Туда вообще никого не пускают. Только слухи разные доходили.

— Какие слухи?

— Что там везде защита стоит от порталов, боевой магии и прочего в том же роде. В лесу вокруг поместья водятся разные животные странные, на которых он любит охотиться в одиночку. Что‑то вроде заповедника. Зверей туда свозят с разных миров, даже из разлома есть. Чем опаснее, тем ему интереснее. Иногда во дворце появляются охотничьи трофеи — голова там звериная или шкура. Так придворные по крупицам и узнают обо всем. А от них слуги, журналисты и все остальные, — она рассмеялась, потом посерьезнела. — Говорят, если он хочет кого‑то наказать или припугнуть, того несчастного доставляют в то поместье и выпускают в заповедный лес. Иногда без всякого оружия. Мало кто живым возвращался оттуда.