– На это в КГБ и рассчитывали! В упоении «победой» западный мир потеряет осторожность, не станет учитывать трагический опыт Советского Союза… в самом деле, чего учитывать опыт побежденных?.. и попадется в расставленную для него ловушку. Это долгосрочная стратегия. В масштабах страны, тем более, мировых, иначе не бывает!

– Гм, – сказал он, – что-то не вижу, что они там уже подыхают в ловушке!

– У огромных стран и блоков, – повторил я, – огромная инерция. Теперь Евросоюз, как раньше СССР, тянет на себе те республики, что не умели и не хотели работать, а только обвиняли Москву, что она их объедает. Теперь они в Евросоюзе, но Евросоюз не цацкается с ними, как Москва. Мы видим, как они становятся аграрными придатками Старого Евросоюза, население резко уменьшается… Но даже так Евросоюз сразу начал стонать из-за этих алчных, требовательных….

Ингрид сказала мстительно:

– Это еще они не приняли в свой состав среднеазиатские республики! Вот бы им еще Таджикистан, Узбекистан, Киргизстан… Надеюсь, и не примут, тогда у них совсем все рухнет! Нам это не нужно, как бы мы с Европой ни ссорились, но это наша Европа, она и нам нужна, это же все-таки духовный и научный центр, пусть уже только исторический…

– Второй такой центр, – поддержал я, – а по значимости первый – это США. Мы хоть и воюем против, но болеем за них и желаем, чтобы они выдержали все испытания. А воюем только из-за их оскорбительного чванства, когда они решили, что априори правы всегда и во всем, а мы только должны слушать и подчиняться.

В комнату заглянул солдат, Левченко покосился в его сторону.

– Карабибулин прибыл?

– Нет, шейх Исмаил-оглы.

Левченко отмахнулся.

– Пусть его лейтенант Багрянцев примет. Нет, лучше сержант Иванченко.

Солдат исчез, я заметил:

– Не слишком ли грубо? Все-таки шейх…

Он поморщился.

– Он такой же шейх, как из меня балерина. Здесь каждый бандит, сколотивший вокруг себя десяток головорезов, объявляет себя шейхом или беком, а то и вовсе эмиром.

Я сказал с укором:

– Все-таки с врагами не просто контактируете, а сотрудничаете…

Он сказал резко:

– Это не сотрудничество!

– А что?

– Они делают то, что мы указываем.

– А чем расплачиваетесь? – спросил я.

Он посмотрел на меня пристально.

– Это не ваше дело. Мне кажется, вы влезли слишком глубоко, профессор. А это чревато.

Я вздохнул.

– Вы же государственник, не либерал. Как вы можете сотрудничать с такими?

В комнату заглянул офицер, взглянул на Левченко с вопросом в глазах.

– Вертолет укомплектован ракетами. Погружено еще два десятка гранатометов и пять стингеров. Что-то еще?

Левченко отмахнулся.

– Достаточно. Присоединяйтесь к нам, лейтенант Багрянцев. Кофе здесь дивно хорош… Вот товарищ профессор утверждает, что недостаточно ювелирно ведем борьбу с этими бандами…

Лейтенант взглянул на меня с тем интересом, как смотрят дети на «гляди, живой профессор», но сказал почти равнодушно:

– Товарищ профессор не знает, что этот халифат, хоть и объявил священную войну всему Западу, отрезает головы практически только своим?.. Я имею в виду, мусульманам… За все время головы отрезал четырем англичанам, троим японцам, одному американцу, но за то же время головы были отрублены трем тысячам мусульман различных конфессий!