Марджери размышляла. Эти люди задумали жестокое злодеяния, и она должна их остановить.

Может, послать предупреждение? Может, у нее получится предупредить власти, не выдав брата? Скажем, написать письмо – без подписи. Ну да, изменить почерк, написать Неду, притвориться одним из заговорщиков… О Ролло упоминать нет нужды. Просто и коротко – мол, не вздумайте посещать открытие заседания парламента, если хотите жить.

Нет, это все глупости. С какой стати заговорщику-католику желать добра и здравия знаменитому протестанту, близкому к королю?

А если написать письмо кому-то из католиков, те и подавно могут одобрить план заговорщиков и никому ничего не расскажут.

Ей требуется нечто среднее – некто средний, человек, верный короне, однако достаточно расположенный к католикам для того, чтобы те не захотели его убивать. При дворе таких людей, пожалуй, несколько. Первым Марджери вспомнила лорда Монтигла, католика, стремившегося жить в мире с соотечественниками-протестантами. Люди вроде Ролло и Бартлета отзывались о лорде весьма снисходительно; можно предположить, что этот человек не обделен здравомыслием. Если предупредить его, он наверняка поднимет тревогу.

Решено – она напишет Монтиглу.

Марджери заглянула в одну из бесчисленных лавочек по соседству и купила бумаги – не того сорта, каким пользовалась обычно. Вернулась домой, подточила перочинным ножом перо, взялась за перо левой рукой и нанесла на лист первые строки:

Милорд, из любви, кою испытываю к некоторым Вашим друзьям, считаю своим долгом позаботиться о Вашем благополучии.

Вот так – вроде об угрозе, но ни слова впрямую.

Посему всячески советую Вам, ради сохранения жизни, придумать некое оправдание, дабы не посещать открытие заседания парламента.

Тут уж никто не истолкует превратно: жизнь лорда в опасности.

Интересно, а что бы написал Ролло? Ввернул бы, верно, что-нибудь благочестивое.

Господь и люди, Им ведомые, вознамерились покарать наши слабости и пороки.

Почти как в Апокалипсисе, право слово.

Прошу, не отнеситесь с пренебрежением к сему предупреждению. Укройтесь в своем поместье, где Вам ничто не будет угрожать.

Надо как-то намекнуть на способ, каким заговорщики намерены совершить убийство. Нед говорил, что они как будто собираются поджечь дворец. Значит, нужно написать, допустим, вот так:

Может показаться, что покуда не видно ни малейших признаков беды, однако смею заверить, что недоброжелатели готовы нанести страшный удар по парламенту. Причем сей удар будет нанесен так, что никто злоумышленников не увидит.

А как закончить? Наверное, приписать какое-нибудь искреннее пожелание.

Уповаю на то, что Всевышний подскажет Вам, как поступить, и предаю Вас Его попечению.

Марджери сложила письмо, запечатала, вдавила монетку в мягкий воск, потерла кругляшком по оттиску, чтобы тот смазался – как если бы отправитель в спешке приложил к печати свой перстень.

Теперь нужно как-то передать письмо.

Слуги в доме Монтигла и, возможно, сам лорд могут ее узнать, поэтому нужно переодеться.

Они с Недом держали служанку, мастерицу на все руки. Сейчас та стирала простыни на заднем дворе. Марджери сказала, что служанка может отдыхать до утра, и дала ей грош, чтобы она сходила на медвежью травлю. А сама принялась копаться в вещах Неда.