— Они сказали, ты запрещаешь убираться у себя в шкафах.

— Ага…

— Почему?

Тащу за ручку на себя чемоданчик. Дэм резко поднимается, взъерошивая волосы.

— Стоп! — раскрывает ладонь. — Не трогай его.

— А что это?

— Это… он мне нужен, я его завтра увезу.

Что-то нервное в его голосе и интонации заставляет упрямо тянуть чемоданчик.

— Злата!

С определённого момента любые недоговоренности или тайны вызывают во мне протест и возмущением.

Соскочив с края, чемоданчик падает, подскакивает и раскрывается, мелькнув на мгновение содержимым.

Я не успеваю рассмотреть, но давление резко подскакивает.

— Ой… — прикусываю губу.

В гробовой тишине открываю крышку. Мой взгляд застывает.

— Блять… — обреченно.

— Сколько у вас тут нужного, Демид Альбертович! — поднимаюсь я на ноги, подцепляя пальцем ручку чемоданчик.

Эротические игрушки сыпятся мне в ноги.

Ком застывает в горле. Моё тело пульсирует синхронно с колотящимся сердцем.

— Если я говорю «стоп», это — стоп! — рявкает он с досадой.

— Я не собака, мне команд отдавать не надо.

Устало закрывает глаза.

А у меня обрывается всё внутри. Мне словно ударили в живот. Едва дышу!

Это так неожиданно… Что я не могу осознать.

— Этого не будет здесь завтра же, — твёрдо.

— Я бы и тебя попросила остаться у той, с которой тебе это «нужно»! — вздергиваю подбородок, глубоко дыша, чтобы не разреветься. — Но, увы, это я в твоём доме, а не ты в моём.

Задыхаясь от обиды, разворачиваюсь к двери.

— Стоять!

Обгоняет меня, успевая лечь спиной на дверь и захлопнуть её прямо перед моим носом. Заглядывает на несколько секунд в глаза. Глубокий вдох…

— Я неверно выразил мысль.

Пытается поймать меня за руку. Отшатываюсь от него, делаю несколько шагов назад. Наступаю на что-то из этого чемоданчика.

Морщась, дергаюсь в сторону.

— Золотинка… — мягко.

Отрицательно качает головой.

Мне хочется врезать ему за «золотинку». Всё кипит внутри! Хочется закричать и взорваться. И чтобы больше ничего не было. И меня не было!

— Он не нужен мне. Я просто не хотел, чтобы ты его трогала. Всё! — устало разводит руками. — Я забыл про него…

Не слышу, что говорит. Опускаю взгляд в пол, с отвращением разглядывая рассыпанные содержимое.

Господи! Зачем это всё?!

Шокированно хлопаю глазами.

— Злата… Посмотри на меня, пожалуйста. Не надо туда смотреть.

Делает шаг в мою сторону. Присаживаюсь, подхватывая какую-то розгу.

— Только подойди! — замахиваюсь.

— Услышь меня.

Зачем я доверилась ему?!

— Уйди с дороги, Черкасов!

Но он медленно подходит ближе.

— Ты же не ударишь меня, правда? Отдай её мне, — требовательно протягивает руку.

Хочется щёлкнуть прямо по лицу, но всё, на что меня хватает — с рычанием полоснуть ему наотмашь по бедру!

— Аааа! Мать твою! — взвивается он.

В лицо бросается кровь, оскаливается.

Мои пальцы от испуга разжимаются. Но он успевает вырвать розгу до того, как она из них вывалится. С рычанием ломает её пополам, отшвыривает в сторону.

— А ну-ка иди сюда! — ходят его желваки под кожей.

Не успеваю пикнуть, как оказываюсь втрамбованна в стену. Он сорванно громко дышит мне в ухо. Его ладонь ложится мне на шею. Отстраняется.