– Все наши на выезде, – покачал головой Кондратьев. – Вдвоём Борща брать рискованно. Он калач тёртый, если не обложишь, как медведя в берлоге – уйдёт.

– Почему вдвоём? – спросил я.

Кондратьев и Бодунов недоумённо посмотрели в мою сторону.

– Втроём, – улыбнулся я.

– Товарищ, вы уверены? – спросил Бодунов. – Мы ведь не в бирюльки идём играть.

– Давайте без лишних вопросов, – сказал я. – Не первый год замужем.

– Отлично! – обрадовался Кондратьев. – У тебя оружие есть?

– Обижаешь! – Я продемонстрировал «Смит-Вессон».

– Патроны?

– Есть маленько. Но если ещё отсыплете – возражать не буду, – раскатал губу я, но был зверски обломан в лучших чувствах.

– Тут, брат, я тебе не помощник. У нас, в угрозыске, всё больше с «Кольтами» ходят. Это милиция револьверы таскает, – Кондратьев показал свой увесистый пистолет.

Бодунов достал такой же.

– Ладно, – вздохнул я. – Воюю своими. Вы мне хоть покажите карточку этого Борща, если есть, конечно. Я ведь в глаза его не видел.

– Это запросто, – заверил Кондратьев. – Момент!

Он достал из выдвижного ящика стола несколько фотографий, покопался в них и показал одну мне. На ней был изображён угрюмого вида мужик с характерным лицом, про которое принято говорить, что оно, дескать, не обезображено признаками интеллекта.

– Вот, любуйся. Физиономия словно иллюстрация теории Ломброзо. Ночью приснится – не отмашешься. Убийца первостатейный. Хотя я тебе вот что скажу из личного опыта, товарищ Быстров: врёт этот Ломброзо, как сивый мерин. Преступники – они разные бывают. С иных картины писать можно. Да и этот Борщ – не такой тупой, каким по карточке кажется. Нагляделся?

– Ага. Запомнил, – подтвердил я. – Встречу – не перепутаю.

– Тогда собираемся.

Сдав Цыгана конвоиру, мы поспешили на улицу.

– Далеко добираться? – поинтересовался я.

– Да рукой подать, – начал отвечать Кондратьев и сразу спохватился: – Стоп, ты всё равно город не знаешь. Но не переживай, долетим с ветерком. Для таких срочных выездов товарищ Петржак, начальник угро, велел держать специальное авто.

В легковой автомобиль почти на ходу запрыгнул ещё один сотрудник.

– Уф, еле успел, – вытирая пот со лба, сказал он. – Ветров сказал, что вы едете Борща брать, а я как раз освободился.

– Товарищ Шуляк, – коротко представил его Кондратьев. – А это товарищ Быстров – наш добровольный помощник.

Мы обменялись рукопожатиями.

Машина вылетела на Невский – если быть точнее, сейчас он носил название Проспекта 25го октября, вот только вывески на домах ещё не сменили. Да что говорить про обычные дома, если даже на здании губернского уголовного розыска всё ещё висела табличка с адресом «Адмиралтейский проспект, дом 8».

– Гони, Федя, гони! – нетерпеливо произнёс Кондратьев.

– Я и так выжимаю из «Фиата» последние соки! – сразу отозвался водитель. – Куда сильнее-то!

Внезапно на тёмном перекрёстке откуда-то сбоку вылетел грузовик. Мелькнула открытая кабина, дощатый борт кузова. Шофёр явно не видел нас, машина шла наперерез нашей.

– Твою мать! – заорал Федя, выкручивая руль.

Но было уже поздно.

«Фиат» на большой скорости впечатался в борт грузовика. Раздался треск, звон, визг тормозов, меня перебросило с заднего сидения на водительское, а Кондратьева словно катапультировало – он кубарем перелетел через капот и исчез где-то впереди.