– Мы постараемся, – тихо сказал Клим Поликутин. – Хоть я до сих пор не уверен, что медальоны Зодиака не ошиблись с выбором…

– Это точно, – вздохнула Милана и снова начала наблюдать за поединком, задумчиво теребя один из амулетов на своей шее.

– Это и есть твой оберег от темных сил? – спросил вдруг Василий Глебович, взглянув на украшение в ее руке. – Я слышал, как ты рассказывала о нем своей матери…

– Когда это вы слышали? – удивилась Поветруля.

– Не так давно, когда мы встретились в ювелирном отделе местного супермаркета.

– Ах да, – припомнила девушка. – Вы правы, мне сделали этот амулет наши заклинатели. После нападения Вещих Сестер и этого типа, из которого Канто сейчас выколачивает дурь. Он оберегает меня от сглаза и всякого проявления темной магии.

– Но сейчас он тебе больше не нужен, ведь теперь у тебя есть медальон Девы, а он гораздо сильнее этой кустарной поделки, – с улыбкой сказал Чернокнижец.

– Правда? – удивилась Милана.

– На твоем месте я бы его вообще не носил, чтобы энергии двух медальонов не влияли друг на друга. Кто знает, что может произойти? Вдруг они нейтрализуют силы друг друга?

Милана испуганно на него уставилась.

– Вы правда так считаете?! И что же мне теперь с ним сделать?

– Эта безделушка рассеивает черную магию и направленное зло? Я знаю человека, которому такой артефакт сейчас просто необходим. Если ты отдашь его мне, я найду ему достойное применение.

– Но медальон Королевского Зодиака точно сильнее его?

– В сотни раз! Можешь в этом даже не сомневаться, – заверил ее Василий Глебович. – Он защищает своего владельца от любой направленной темной магии, хотя не может уберечь от выстрела или удара мечом… И будь уверена, в грядущей битве твой медальон сослужит хорошую службу.

– Ну если так… – Милана сняла с шеи шнурок с амулетом от темной магии и протянула его старику.

Василий Глебович с благодарностью принял его и убрал в карман пиджака.

Сенсэй Канто наконец смилостивился над Сергеем Бельцевым и отпустил его восвояси. Следующим он вызвал на татами Клима Поликутина, а затем, вдоволь поизмывавшись над ним, пригласил Милану Поветрулю.

Взмокший от пота Клим направился к выходу из тренировочного зала, но в дверях неожиданно столкнулся с Платоном Евсеевичем Долмацким. Они молча уставились друг на друга. Клим – с опаской и недоверием, Долмацкий – со странной усмешкой на тонких бескровных губах.

Василий Глебович пристально наблюдал за обоими, опасаясь, что сейчас те снова разругаются в пух и прах. К счастью, все разрешилось мирно. Поликутин осторожно обогнул Скорпиона и уже хотел уйти, но Платон Евсеевич вдруг окликнул его. Парень так и замер в дверях, а Долмацкий медленно к нему приблизился.

– Да расслабься ты, – с улыбкой произнес он. – Забавно наблюдать, как в моем присутствии ты начинаешь трястись, словно кролик перед удавом.

– Вы ошибаетесь, я вовсе не трясусь… – пробормотал Клим.

– Я никогда и ни в ком не ошибаюсь, молодой человек. Но ты можешь расслабиться. Все, что случилось между нами, осталось в прошлом, и ни к чему больше вспоминать об этом. Серафима любит тебя, а ты любишь ее. Я уже не раз в этом убедился. Мало того, теперь ты член нашего тайного круга. Поэтому хочу сказать тебе, что больше не стану возражать против ваших отношений с моей дочерью.