– Мы как раз собирались прогуляться и можем пойти с тобой, – предложил Тимофею Альф.

– Гулять в такое время? – удивился Стас.

– Все равно нам здесь заняться больше нечем.

– А для вас это не опасно? – покосился в их сторону Кащеев. – На вас же охотятся Корф и вся его гоп-компания. Ваши родственнички…

– Но мы ведь вернемся в академию до наступления темноты, – возразил Альф. – Так, Тимофей?

– Постараемся, – кивнул тот.

– А что у вас тут находится? – Вернер закрутил головой по сторонам. – Художники занимаются, что ли?

– Да, – ответил Стас. – Но в последнее время все реже. Ученикам сейчас не до живописи, все учатся не кисточками, а мечами размахивать.

– А я бы порисовал, – сказал вдруг Вернер. – Страсть как люблю это дело.

– Правда? – изумленно вскинул брови Стас.

Вместо ответа тот задрал повыше рукава футболки и показал татуировки на своих мускулистых руках.

– Все набито по собственным эскизам, – важно сообщил он.

– Пошли уже. – Альф бесцеремонно вытолкал брата в коридор. – Нас тут и так все за уголовников принимают, а ты еще татуировками хвастаться надумал?!

Тимофей и Стас громко расхохотались. Затем Зверев, Альф и Вернер попрощались с Кащеевым и направились к воротам академии. Вскоре все трое уже шагали в сторону Клыково по узкой лесной тропе, протоптанной в свежевыпавшем снегу.

– А правда, ребята, как к вам сейчас относятся в «Пандемониуме»? – спросил по дороге Тимофей.

– Не так, как прежде, но все равно с опаской и настороженностью, – подумав, ответил Вернер.

– Их можно понять, – добавил Альф. – Мы свалились как снег на голову. Да еще присутствовали при убийстве Девы. В глазах остальных это нам очков не прибавило. Но, по крайней мере, нас больше не держат взаперти. Парни из баскетбольной команды даже позвали поиграть с ними после обеда. Определенно, мне все больше начинает нравиться в этой академии.

– И все равно, поскорее бы все это закончилось, – буркнул Вернер. – Как ни крути, а мы чужие там и чужие здесь. А так хочется вернуться к своей прежней спокойной жизни в Новый Ингершам, снова открыть наш магазинчик, забыть о Первородных, об Огненных волках, об их кровной вражде.

– Тоже верно, – согласился Альф. – Я скучаю по Новому Ингершаму, а эти косые взгляды со всех сторон уже порядком достали.

– А с Женей Степановой ты уже виделся? – спросил Тимофей. – Она знает, что вы сейчас живете в академии?

– Нам так и не удалось с ней поговорить, – ответил Альф. – Но радует уже то, что она полностью поправилась, хоть я и не совсем понял, как это произошло. Мы поговорим. Позвоню ей сегодня же вечером.

Полчаса спустя Тимофей, Альф и Вернер подошли к высокой ограде особняка Долмацких. За толстыми чугунными прутьями возвышался большой старинный дом, сразу за которым начинался густой, темный лес, теряющийся в багровой дымке тумана. По верху изгороди тянулась тонкая колючая проволока, которую Тимофей не сразу разглядел. Она наверняка была под током, так как на столбах ограды виднелись небольшие керамические изоляторы. Значит, Долмацкие приняли меры предосторожности на случай внезапного нападения, как и многие другие Первородные в Клыково, знающие об истинном положении вещей.