И Белль выпорхнула из кондитерской, а Чармейн впорхнула внутрь. Она подумывала о том, чтобы прорваться в пекарню вместе с Потеряшкой, но вовремя вспомнила, что Потеряшка при виде пищи теряет самообладание. Поэтому она сгрузила Потеряшку у прилавка, холодно кивнула Тимми (теперь он возненавидит меня на всю оставшуюся жизнь, подумала она) и в одиночку двинулась вдоль пустых витрин и прохладных мраморных полок и островков белых столиков и стульев, где граждане Верхней Норландии имели обыкновение посиживать за кофе и пирожными с кремом. Потеряшка жалобно заскулила, когда Чармейн толкнула дверь в пекарню, но Чармейн все же вошла и скрепя сердце закрыла дверь за собой.

В пекарне царила суета, словно в муравейнике, стояла жара, словно в тропиках, и витали ароматы, которые наверняка ударили бы Потеряшке в голову. Там пахло поднимающимся тестом и тестом в печи, сладко благоухало булочками, печеньем и вафлями, а поверх всего этого веяло сытными запахами пирогов и ватрушек — и все это перекрывал мощный аромат крема и всевозможных глазурей, исходивший от огромного многоэтажного торта, который стоял на столе у самой двери, и его украшали несколько человек сразу. Розовое масло, восторженно думала Чармейн, втягивая носом это благоухание. Лимон, земляника, южноингарийский миндаль, вишни и персики!

Мистер Бейкер расхаживал от одного работника к другому, давал указания, подбадривал, проверял, все ли в порядке.

— Джейк, не жалей спины, это тесто нужно вымесить как следует! — расслышала Чармейн с порога. И миг спустя: — С этими булочками надо нежнее, Нэнси. Не молоти тесто, а то они будут как камень.

Еще миг спустя он уже очутился у печей на другом конце и говорил там подмастерью, в какую духовку что ставить.

И где бы он ни оказался, везде его почтительно выслушивали и немедленно повиновались.

Чармейн понимала, что в своей пекарне ее отец — тоже король, причем даже больше король, чем настоящий в своей резиденции. Белый колпак сидел на нем, как корона. И очень ему к лицу, подумала Чармейн. Отец был рыжий и узколицый, как и она сама, только веснушек у него было гораздо больше.

Она нагнала его у печей, где он пробовал сочную мясную начинку и объяснял девушке, которая ее делала, что там слишком много пряностей.

— Но она же вкусная! — запротестовала девушка.

— Возможно, — кивнул мистер Бейкер, — но между хорошим и идеальным вкусом — огромная разница. Ладно, беги помоги с тортом, а не то они всю ночь тут проторчат, а я попробую спасти начинку.

Лорна поспешила прочь — было видно, что у нее прямо гора с плеч свалилась, — а отец снял сковороду с огня. Обернувшись со сковородой в руках, он заметил Чармейн.

— Здравствуй, лапочка! Вот уж не ожидал! — Тут на его лице отразились некоторые сомнения. — Тебя, случайно, не мама послала?

— Нет, — ответила Чармейн. — Я сама пришла. Я же присматриваю за домом дедушки Вильяма, помнишь?

— Ой, и точно, — сказал мистер Бейкер. — Что-то случилось?..

— Э-э… — протянула Чармейн. Объяснить было трудно — особенно теперь, когда ей напомнили, какой мастер ее отец.