– Закрой! Закрой окно! – кричал отец.

Но Джема и через стекло видела происходящее. Она заметила Филю, занявшего самое удобное место для съемки и явно наслаждавшегося процессом. В этой жуткой суматохе у нее получилось выхватить из толпы и Витю. Он стоял, привалившись к углу соседнего здания, и наблюдал за реакцией людей.

Длинный черный козырек, надвинутый на лицо, сверху капюшон для верности. Руки в карманах, привычная мешковатая толстовка, потертые джинсы с дырами, уже знакомый платок-бандана на шее. Он стоял, не привлекая внимания. Даже цвет кожи не бросался в глаза. Идеальная маскировка: преступник вернувшийся на место преступления и затерявшийся среди зевак.

Витя тоже заметил девушку. Немного наивный, распахнутый взгляд через стекло, бледное личико и волосы, идиотски уложенные в безликий бублик. И в душе что-то тихо шевельнулось. Где так понравившиеся ему кудряшки длиной до плеч? Где это пушистое безумие? Девчонка стала похожа на очередное пафосное недоразумение, на куклу в шелках, без чувств и желаний.

Ему захотелось подойти к ней при всех, аккуратно вынуть заколку из прически и мягко взбить пальцами ее волосы. Странное желание! Он мотнул головой, чтобы отпустило. Но пальцы уже покалывало от необходимости осуществить задуманное.

Автомобиль объехал собравшихся и исчез за торговым центром. Парень поднял взгляд. Полотно в последний раз дернулось и скрылось за парапетом крыши. Толпа разочарованно вздохнула. Он был доволен результатом и не отказал себе в удовольствии остаться и послушать речь мэра.

Уже через час Алиев, улыбаясь, вещал с высокой трибуны:

– Но мы двигаемся дальше! Работы на берегу начнутся уже осенью и продолжатся до следующего лета. Песок будет просеян, мусор вывезен. Новая каменная набережная шириной шесть метров с парапетом, фонарями, лавочками, пандусами, спусками к морю станет городской достопримечательностью! Также администрация уже выделила деньги на озеленение. Мы посадим деревья, поставим урны, оборудуем детские площадки и аппарели для спуска лодок на воду!

И ни слова о том, что сначала сократили водоохранную зону с пятидесяти до двадцати метров, затем раздали участки мертвым душам под личные хозяйства, а те через месяц чудесным образом из арендаторов стали собственниками, продали эти земли – и на пляже началось активное строительство. Ни слова о том, что эта чудесная набережная строится для богачей и с нее начинается снос всего прибрежного района с последующим возведением на его месте туристического рая, который станет приносить несметные богатства всем, кто вложился.

«Лицемер», – было написано в сообщении, которое пришло Виктору на телефон.

Он прочел его и спрятал мобильник в карман. Поднял голову, скользнул глазами по делегации столичных чиновников, по головам журналистов, по мэру и остановился на его скромно стоящих поодаль родственниках. Джема слушала отца, сжав зубы. Настолько же мило и широко он улыбался, насколько она менялась в лице при каждом его слове.

– Ты придешь?

– Не знаю, – ответила Джема, закрыв глаза.

Она сидела на полу у кровати и прижимала телефон к уху. Было уже поздно, день выдался сложным, и девушка совсем не ожидала этого звонка.