Появление могучего православного государства за Северским Донцом вызвало ненависть московского боярства со скрежетом зубовным. И потому, что порядки в нем были устроены казацкие – всех вольными там считали. И побежали людишки скопом – вначале поодиночке, а теперь целыми семьями. Даже бояре худородные туда переселяться стали, тайком, правда, как тати шатучие – за такую измену великому государю велено лишать чести и отправлять в ссылку в дальние сибирские остроги.

Софье в прошлом году инок Сильвестр передал две монеты – большой ефимок с названием «гривна», и маленький золотой кругляш – «червонец», то есть золотой. Она с удивлением отметила превосходную чеканку монет, даже венок из маленьких листиков был отчетливо виден. И пристально рассмотрела лик монарха, повернутый боком – еще молодой (тут девичье сердце екнуло), вид горделивый и шрамы видны.

Попросила зимой узнать о нем как можно больше, инок обратился за помощью к князю Василию Васильевичу Голицыну, что принят в южном Галиче послом, и тот рассказал удивительные вещи.

И есть чему поражаться!

Сразу после смерти Софьиного отца, князь Галицкий, владения которого были тогда совсем маленькими, прибыл в Москву по царской ввозной грамоте. Вот только боярин Артамон Матвеев приказал князя пытать – и это потомка королей Галицких и Волынских, что Червонной Русью называлась поляками, которые сейчас сими землями владели?!

Однако беззаконие уняли, Матвеева с чадами и домочадцами выслали в острог, дабы место свое знал. Софья такому шагу только обрадовалась – она смертельно боялась мачехи, вдовой царицы Натальи Кирилловны, которую «Медведихой» не зря прозвали.

И опасалась Софья не просто так – за той многие боярские рода стояли, что противились нововведениям отца и брата, и даже сам патриарх ей покровительствовал. И хотели на престол посадить сводного братика Петра, чтоб ему пусто было – и править от имени четырехлетнего тогда мальчишки. И ссылались они на то, что братья Софьи Федор и Иван рождены от дурного семени Милославских, больны немочью, а их старшие братья умерли давно. А царем должен стать здоровый Петр, за которым весь Нарышкинский клан с Матвеевым. Вот такие тогда велись разговоры и пересуды, хорошо, что царю Федору о том вовремя донесли, и брат принял меры.

Софья зажмурилась – если с Федором что-то случиться, то тринадцатилетний Иван не сможет царствовать по болезни. Тогда на трон взойдет Петр, а править за него станет «Медведиха». В собственной участи Софья не сомневалась – ее с сестрами заточат в монастырь, а это навечно. И как в спасение всматривалась в монету – стать царицей Новой Руси, что завоевала этим летом страшное крымское ханство – что может быть лучше?!

Ведь Юрий Львович православный царь, да еще при этом и король, признанный иноземными монархами!

Многое ей рассказал Сильвестр Медведев, а ему князь Василий Васильевич – жаль, что тот женат, образованный и родовитый князь, как мужчина понравился Софье, но девушка отогнала греховные мысли. Ибо пожелала стать женой именно короля Юрия, тем более он стал вдовцом – татары убили его жену, готскую принцессу.