– Боги. Черт, – прошипел он и откинул голову назад, давая мне возможность оценить обстановку, – я чувствую это. Ты жаждешь большего.

Я прикусила губу, запирая все эмоции, мой нос раздувался – я была в ужасе от того, как сильно его хотела, и мне претил тот факт, что он заметил это.

– Слезь с меня, – зарычала я, пытаясь вырваться из его хватки. – Если собираешься убить меня, то сделай уже это. Или волк только воет и не кусается?

– Хочешь, чтобы я укусил? – Моментально он сжал руку на моем горле. – Так? Этого ты жаждешь? Почувствовать экстрим? Перейти черту? – Он надавил мне пальцем на трахею. В эту же секунду кровь прилила к моим конечностям, желание усилилось. – Жизнь и смерть. Любовь и ненависть. Такая тонкая грань между ними.

– Убей ее! – закричал кто-то.

Уорик наблюдал за мной, на его губах появилась жестокая усмешка. Подушечка его большого пальца мягко обвела кожу на моем горле, а потом он сильно надавил, перекрыв мне воздух. Я дернулась, инстинкт самосохранения сработал. Царапаясь и брыкаясь, я пыталась вырваться из его хватки, но не могла пошевелиться. Мне казалось, что меня удерживают воображаемые руки, скользят по моей коже, спускаются ниже к моим бедрам.

– Крови! Крови! – требовали зрители – им не понравилось то, как он решил меня убить.

Уорик зарычал, его глаза снова поднялись к трибунам.

Тьма наступала на меня, погружая в мутную воду, утягивая на дно. Смерть манила, протягивала руку. Я потянулась к костлявой руке, коснулась ее кончиками пальцев.

БАХ!

Смерть не забрала меня тихо с собой. Нет. Все взорвалось, сотрясая землю и погружая мир в беспорядок и тьму.

– Брексли.

Сквозь мрак до меня донеслось мое имя, выдергивая из небытия. Глубокий голос обвился вокруг меня, грубо притягивая назад.

– Ковач!

Я открыла глаза, кислород хлынул в мои легкие. Я жадно втягивала в себя воздух. На меня смотрели яркие глаза цвета морской волны – якорь, удерживающий меня и вытаскивающий на берег. Судорожно вдохнув, я почувствовала, как пыль осела в горле, отчего закашлялась и начала хрипеть. Тяжело дыша, я повернулась набок.

– Мы должны идти, – прорычал Уорик, его голос вернул чувство реальности, и я услышала неистовый шум.

Хаос.

Суматоху.

Сигнал тревоги раздался в воздухе, обрушаясь на мой запутанный разум. Грязь дождем сыпалась отовсюду, арену освещали лишь несколько резервных генераторов, остальной мир погрузился во тьму.

Разрушение.

Пронзительные крики, топот ног и вопли эхом отражались от стен – заключенные врезались во все, что стояло у них на пути, уворачиваясь от камней, летящих с потолка.

– Идем.

Уорик рывком поднял меня, и я еле устояла на ногах. Меня интересовало, что происходит, но я не стала спрашивать и, спотыкаясь, последовала за ним. Интуиция говорила мне следовать за Уориком, вокруг бушевало безумие, страх подгонял меня.

Все вопросы потом.

Уорик прикрыл мою голову, защищая от камней, летящих с разрушающегося потолка. Положив руку мне на поясницу, он направлял меня к туннелю в кромешной тьме, через который не так давно меня вел Зандер. На смерть.

Когда мы достигли конца туннеля, Уорик поднял руку. Остановившись, он выглянул наружу, а затем помахал мне – тусклый свет окрашивал помещение в жутковатый зеленовато-коричневый цвет, скрывающий все, кроме очертаний. Сигнал тревоги и крики разносились по тюрьме, я вздрогнула и стиснула зубы. В носу стояла пыль, она же забила и горло.