Кто-то из наземной команды подошел к двери самолета и потянул ее вниз, превратив в трап. Лейтенанты двинулись к нему, улыбаясь, но тут же встали как вкопанные: на верхнюю ступеньку вышел парень чуть за двадцать в грязной одежде. Дверной проем в самолете низкий, и парень горбился.
Он сощурился, поднес руку к глазам, заслоняя их от солнца, и спустился по трапу.
– Guten Morgen… Bitte, ich bin Georg Mattenberg[35], – проговорил парень, крепко обнял Эйвери и прошагал мимо, потирая глаза, словно только проснулся.
– Кто он, черт подери? – шепотом спросил Маниелли.
Эйвери пожал плечами и уставился на трап, на который вышли другие. Было их пятеро, все лет двадцати или чуть меньше, крепкие, но сонные, измученные, небритые, в рваной одежде с пятнами пота.
– Это не тот самолет! – прошептал Маниелли. – Господи, где же…
– Самолет тот, – возразил его сослуживец, озадаченный не меньше.
– Лейтенант Эйвери! – позвали с сильным немецким акцентом.
Из салона выбрался парень на несколько лет старше остальных, следом другой, моложе.
– Это я. Кто вы?
– Я ответить, потому что говорить английский лучше остальных. Я Курт Фишер, а это мой брат Ганс. – Парень засмеялся, увидев, как вытянулись лица лейтенантов. – Да-да, вы нас не ждать. Пол Шуман спасти нас.
Курт рассказал, как Шуман спас двенадцать молодых людей, загнанных нацистами в газовую камеру. Они укрылись в лесу, некоторых Шуман собрал и предложил им сбежать из страны. Кто-то рискнул остаться, но семеро, включая братьев Фишер, согласились. Шуман усадил их в кузов грузовика Имперской службы труда. Парни схватили мешки и лопаты, притворившись рабочими. Шуман провез их через блокпосты в Берлин, где они прятались ночью.
– На рассвете он отвезти нас в старый аэродром за город, посадить в самолет, и вот мы здесь.
Эйвери собрался как следует расспросить парня, но тут из салона вышла женщина. Лет сорока, худая, усталая, как и остальные, с карими глазами, мгновенно схватывающими все вокруг. Она спустилась по трапу, держа в одной руке чемоданчик, в другой книгу без обложки.
– Мадам! – позвал ее Эйвери, снова бросив растерянный взгляд на сослуживца.
– Вы лейтенант Эйвери? Или лейтенант Маниелли? – По-английски она говорила бегло, с легким акцентом.
– Да… я Эйвери.
– Меня зовут Кэт Рихтер, – представилась женщина. – Это вам.
Кэт протянула Эйвери письмо. Тот развернул лист, подтолкнул локтем Маниелли, и они вместе прочли:
Гордон, Эйвери и Маниелли (или как там пишется чертово имя)!
Доставьте этих людей в Англию, в Америку или куда они попросят. Найдите им жилье, помогите устроиться. Как это сделать, не знаю, но вы постарайтесь.
Если вздумаете отправить их обратно в Германию, помните, что Деймон Раньон и мои приятели из «Сан» или «Пост» живо заинтересуются моей командировкой в Берлин. Получится не статья, а сенсация, особенно в год выборов.
Ребята, с вами было классно!
Пол
P. S. В подсобке моего спортклуба живет негр, Бедняга Уильямс. Придумайте, как переоформить клуб на него. И денег ему дайте. Не жмитесь!
– Есть еще вот это. – Кэт протянула Эйвери несколько потрепанных листов бумаги с текстом, напечатанным по-немецки. – Это материалы о каком-то Вальдхаймском исследовании. Пол сказал, что коммандеру нужно это прочесть.