16 мая

Поднялся сильный ветер, на корабль я не смог попасть из-за прилива, потому что замешкался – ловил в скалах голубей на обед.

17 мая

В миле от дома нашел еще обломки судна; кроме мелких к берегу прибило кусок носовой части, но он так велик и тяжел, что я не смог его сдвинуть с места.

24 мая

Продолжаю по утрам усердно трудиться на корабле. Постепенно с помощью лома я раздвинул все предметы, стоявшие в трюме вплотную. Но в мое отсутствие во время прилива всплыли наверх несколько бочонков, а также два матросских сундука. Их унесло в открытое море. На берег выбросило лишь большой бочонок с остатками бразильской солонины, подпорченной песком.

Я ходил на охоту только во время приливов, чтобы к началу отлива быть готовым возобновить работу на корабле. За три недели у меня образовалась такая гора дерева и железа, что впору было строить лодку. Кроме того, мне все же удалось отрубить и извлечь из трюма около центнера листового свинца.

17 июня

Вчера нашел на берегу крупную зеленую черепаху, а вблизи от нее – гнездо с кладкой яиц. Сегодня изжарил черепаху на углях; я никогда не пробовал такого нежного и вкусного мяса, ведь моей пищей были в основном дичь и козлятина. Принес домой и сложил в погреб свыше полусотни черепашьих яиц.

18 июня

Весь день шел дождь. Я не выходил и с утра до вечера провалялся в постели. Меня сильно знобило – должно быть, простудился, работая на ветру.

19 июня

Мне нездоровится, и хоть я укрылся всем, что нашлось в палатке, беспрестанно дрожу от холода, будто наступила настоящая зима.

20 июня

Ночью не сомкнул глаз ни на минуту – сильнейшая головная боль и озноб.

21 июня

Мое состояние становится все хуже, боюсь, я серьезно захворал. Что будет со мной, таким беспомощным? Повторял слова молитвы; мысли путались, во рту пересохло, не было сил даже протянуть руку к моей единственной оловянной кружке с водой. Озноб так силен, что стучат зубы.

22 июня

Немного полегче, но чувствую себя обессиленным и измученным.

23 июня

Все повторилось, особенно ужасная головная боль и изнурительная лихорадка.

24 июня

Отпустило!

25 июня

Полдня бросало то в жар, то в холод; приступ лихорадки закончился слабостью и испариной.

26 июня

Крепко проспав ночь, рано утром проснулся более бодрым. А поскольку у меня закончились запасы мяса, превозмогая слабость, отправился на охоту. Убил козу, едва доволок тушу домой. В моем состоянии полезен бульон, но сварить не в чем, у меня нет горшка. Изжарил кусок мяса, поел и свалился без сил в постель.

27 июня

Лихорадка возобновилась с такой силой, что я не мог и пальцем пошевелить. Меня мучила жажда, в кружке уже не было ни капли воды, но сходить за ней в погреб мне даже в голову не пришло – до того мне было худо. Я стонал и метался на постели до вечера, пока приступ не прошел. Мне нестерпимо хотелось пить, но подняться я не мог и только молил: «Господи, смилуйся надо мной!»

Под утро я наконец-то уснул. Мне приснился страшный сон.

Я сидел на земле за оградой в том самом месте, где спасался во время землетрясения. И так же, как тогда, смотрел на полное грозовых туч небо. Вдруг с мрачного черного облака прямо ко мне стала спускаться некая фигура. В руках у этой как бы озаренной огнем фигуры было копье, взгляд метал молнии, одежда вихрем клубилась у ног… Земля подо мной задрожала, и от ужаса я закрыл глаза. А когда открыл, фигура, потрясая оружием, стояла рядом со мной и грозно восклицала: «Ты не раскаялся, так умри же!» Видение занесло копье, и я, весь в слезах, проснулся…