В новых условиях начали перестраиваться и традиционные банки . В Европе они стали совмещать функции обычных депозитно-кредитных организаций и инвестиционных банков, превращаться в так называемые «универсальные банки» . А в США в конце прошлого десятилетия был отменен закон Гласса — Стигалла , который был принят еще в 1930-е годы и запрещал банкам совмещать кредитную и инвестиционную деятельность.

Напомним, что тогда был узаконен такой финансовый институт, как инвестиционный банк , который выводился из сферы ответственности ФРС. Инвестиционным банкам, с одной стороны, запрещалось заниматься депозитными операциями. С другой стороны, для них отменялись всякие ограничения по операциям на фондовом рынке. В текущем десятилетии обычные банки (т.е. банки, входящие в сферу ответственности ФРС) занялись тем же, чем они занимались накануне кризиса 1929 — 1933 гг. Стоит ли после этого удивляться, что в 2007 — 2008 гг. мы наблюдали серию банкротств и последовавших за ними «санаций» крупнейших банков с Уолл-стрит?..

Среди мер, которые способствовали накоплению масштабных рисков в банковской сфере США, следует назвать повышение размера гарантированных государством банковских депозитов до 100 тысяч долларов . Аналогичные меры принимались также в ряде других стран, причем в некоторых из них (например, Мексике) лимит гарантий стал выше, чем в США. Однако данная мера государства не только не повысила устойчивость банковской системы страны, но, наоборот, подтолкнула банкиров к наращиванию рискованных кредитных операций (в США это кончилось банкротством более тысячи ссудно-сберегательных обществ).

В 1980-е гг. был изобретен механизм «бросовых» , или «мусорных» , облигаций (junk bonds) , породивший бум сделок по слиянию и поглощению компаний. Инвестиционные банки активно размещали на финансовых рынках эмиссии облигаций, а средства от мобилизации займов направлялись на «недружественные» поглощения. После этого в Америке началась так называемая «тирания квартальных отчетов» — борьба компаний за «хорошие финансовые результаты» с целью не допустить падения курса акций и не превратиться в жертву «акул» инвестиционного бизнеса. Американская «экономика» стала напоминать джунгли, в которых одни компании охотились за другими, причем в качестве хищников обычно выступали те компании, которые делали ставку не на производство, на финансовый бизнес.

Изобретателем «бросовых» облигаций был «финансовый король» 80-х гг. Майкл Милкен , который сумел через свой банк «Drexel Burnham Lambert Inc.» разместить на сотни миллиардов долларов облигации тех агрессивных компаний-эмитентов, которые и не собирались в принципе погашать свои облигационные займы (а лишь рефинансировать их путем размещения новых займов). За одну из подобных сделок Милкен получил 10 лет тюрьмы (правда, отсидел всего два, после чего бросил прежние занятия и увлекся образовательным бизнесом).