В предыдущей части мы начали разговор о рынках ценных бумаг и фондовых биржах и отметили, что «бум» создания бирж и роста оборотов на фондовых рынках начался в XIX веке.
После Второй мировой войны и особенно после отмены золотого стандарта в 70-е годы прошлого века начался очередной «бум» на рынках ценных бумаг и на финансовых рынках в целом. Особенно динамично эти рынки стали развиваться после ликвидации «золотого тормоза», т.е. принятия решений в Вашингтоне и на международном уровне (Ямайская валютно-финансовая конференция) о полной демонетизации золота.
Если в 1970 г. объем фондового рынка США составлял лишь 136 млрд долл. (13,1% ВВП США), то в 2007 г. его капитализация равнялась уже 18,5 трлн долл. (135% ВВП). Правда, после этого начался кризис, и фондовый рынок США сократился почти вдвое. Долгое время Западная Европа отставала от США по масштабам фондового рынка, там имелось много достаточно изолированных национальных рынков. Однако в связи с созданием Европейского Союза процесс развития фондовых рынков в Европе резко активизировался. В 2007 г. совокупная капитализация фондовых рынков Европы впервые превысила капитализацию фондового рынка США. Капитализация фондового рынка Euronext (общий рынок Франции, Нидерландов, Бельгии и Португалии) равнялась 4,1 трлн долл.; рынка Великобритании — 3,9; рынка Германии — 1,9; рынка Испании — 1,5; рынка ОМХ (страны Скандинавии) — 1,3; рынка Швейцарии — 1,2 и т.д. [231] . На фоне падающих и стагнирующих фондовых рынков Запада очень динамичным выглядит рынок Китая, капитализация которого уже превысила 3 трлн долл.
Важно также отметить, что сегодня у «хозяев» фондовых рынков несравненно возросли возможности для того, чтобы осуществлять «раскачку» рынков в нужном для них направлении. Усилилась амплитуда колебаний: взлеты курсов акций могут быть такими, что капитализация рынка оказывается в десятки и сотни раз больше реальной (балансовой) стоимости активов компаний-эмитентов. Это называется «перегревом» рынка. Затем могут происходить столь же резкие падения курсов. «Профессиональные экономисты» называют это «волатильностью» рынков. Конечно, Ротшильдам в XIX веке такие трюки были не под силу. Кстати, абсолютные величины колебаний рынка (в стоимостном выражении) поражают воображение.
Джоэл Курцман в своей книге «Смерть денег» , которая посвящена проблеме отрыва процесса создания денег от процесса создания реальных ценностей, описывает то, что произошло 19 октября 1987 г., когда средний промышленный индекс Доу Джонса на Нью-Йоркской бирже упал за один день на 22,6%:
«Если измерять с высоты полного рынка в августе 1987 года, то вкладчики потеряли на Нью-Йоркской фондовой бирже несколько больше одного триллиона долларов за два с небольшим месяца. Эта потеря равна одной восьмой ценности всего, что создано человеческим трудом в Соединенных Штатах, включая все дома, заводы, офисы, дороги и улучшенную недвижимость. Это потери такого гигантского масштаба, что просто уму непостижимо. Одного триллиона долларов хватило бы, чтобы кормить весь мир в течение двух лет, поднять страны «третьего мира» из крайней нищеты до уровня среднего класса. На эти же деньги можно было бы купить одну тысячу ядерных авианосцев» [232] .