Исмаэль остановился у подножия винтовой лестницы и внимательно оглядел пролет, терявшийся в вышине. Пока он изучал ступени, Ирен успела заметить, как на циферблате механических часов Лазаруса (всего лишь один экспонат из обширной коллекции), выполненном в виде солнца, открылись глаза и часы им улыбнулись. В тот момент, когда часовая стрелка приняла вертикальное положение, указывая на полночь, сфера повернулась вокруг своей оси, и солнце сменилось луной, испускавшей призрачное сияние. Темные блестящие глаза луны медленно за двигались из стороны в сторону.

– Идем наверх, – прошептал Исмаэль. – Комната Ханны находилась на третьем этаже.

– В доме десятки комнат, Исмаэль. Как мы узнаем, где жила Ханна?

– Ханна мне рассказывала, что ее комната находится в конце коридора и выходит окнами на лагуну.

Ирен не стала спорить, хотя объяснение ее совершенно не удовлетворило. Юноша был подавлен атмосферой дома не меньше, чем Ирен, но не признался бы в этом ни за что на свете. Оба в последний раз посмотрели на часы.

– Уже полночь. Лазарус скоро вернется, – сказала Ирен.

– Вперед.

Лестница возносилась тугой спиралью, как будто бросая вызов закону всемирного тяготения и закладывая все более крутые дуги, подобно мосткам для доступа к куполу большого собора. После головокружительного подъема ребята миновали площадку второго этажа. Исмаэль, крепко взяв за руку Ирен, продолжил восхождение. Изгиб стен становился все более крутым, смыкаясь в тесное кольцо, и вскоре лестничный пролет превратился в подобие узкой шахты, пробитой в камне.

– Еще чуть-чуть, – сказал юноша, правильно истолковав тревожное молчание Ирен.

Прошла целая вечность – на самом деле секунд тридцать, – и ребята наконец получили возможность покинуть колодец, вызывавший чувство клаустрофобии. Они очутились у двери, которая вела на третий этаж Кравенмора. Перед ними простирался главный коридор восточного крыла. Когорта окаменелых фигур подстерегала в темноте.

– Нам лучше было бы разделиться, – заметил Исмаэль.

– Так и знала, что ты это скажешь.

– Зато ты можешь выбрать, в какую сторону предпочитаешь пойти, – предложил Исмаэль, пытаясь шутить.

Ирен посмотрела направо и налево. В восточном конце виднелась живописная группа: три фигуры в капюшонах вокруг огромного котла – ведьмы. Девочка указала в противоположном направлении:

– Туда.

– Это только машины, Ирен, – сказал Исмаэль. – Они не живые. Перед тобой всего лишь куклы.

– Напомни мне об этом утром.

– Ладно, я осмотрю восточную часть. Встречаемся на этом же месте через пятнадцать минут. Если ничего не найдем, значит, не повезло. Мы смоемся, – уступил он. – Обещаю.

Ирен кивнула. Исмаэль протянул ей коробок спичек:

– На всякий случай.

Ирен опустила спички в карман кофты и бросила последний взгляд на Исмаэля. Юноша наклонился и легко поцеловал ее в губы.

– Удачи, – прошептал он.

Не дожидаясь ответа, он двинулся прочь, направляясь в конец коридора, погребенный во мраке. «Удачи», – подумала Ирен.

Эхо шагов друга затихло за спиной. Девочка тяжело вздохнула и зашагала в противоположную сторону по галерее, пересекавшей центральную ось дома. У главной лестницы коридор разветвлялся. Ирен осторожно заглянула в бездну глубиной в три этажа. Из латерны над куполом падал отвесно сноп рассеянного света, образуя радугу, теснившую сумрак.