А в воскресенье вечером позвонил Николай.

У Киры сердце черт‑те что вытворяло — то колотилось, как заполошное, то замирало, проваливаясь куда‑то, и щеки раскраснелись, и дрожала рука, державшая телефон.

Разговор вели вполне светский — она поблагодарила за Славу и спросила, как проходит празднование дня рождения, он поинтересовался подготовкой к концерту и, посмеиваясь, рассказывал про отмечание сельское с обязательным присутствием врача и участкового, и еще какие‑то пустяки обсуждали. И делали длинные паузы, чувствуя недоговоренность и некую скованность, и помолчали, когда пустые темы исчерпались, и скомканно попрощались.

Кира смотрела на телефон в руке, погрузившись в непростые мысли. Ее тянуло к Крайнову неудержимо, и так многого хотелось: начиная с того, чтобы дотронуться до него, слушать его, вдыхать его запах… Но! Но был один момент, который она не знала — просто не представляла! — как переступить и который все усложнял и…

Слава Иванников оказался здоровым парнем лет под тридцать, громким, шебутным. Они обсудили подробности съемки, просмотрели список выступающих детей. Кира настойчиво просила Славу ее саму не снимать, но, видя хитрую улыбку Славы, повторила еще раз:

— Слава, мое выступление снимать не надо, — и немного слукавила, — это неэтично. Вы понимаете?

— Нет, — улыбался оператор.

— Другие преподаватели могут не понять и даже обидеться.

— А‑а‑а, — протянул Слава. — Подковерные игры?

— Не совсем так, но близко, — кивнула Кира. — Значит, договорились: меня вы не снимаете!

— Ладно, — без энтузиазма пообещал он.

Ну вот и среда!

Кира волновалась страшно! Два года с того момента, как переехала в этот город и стала работать в колледже, она вела этих ребят. Все ее ученики были одаренными и талантливыми, но Миша Гордеев и Саша Лайхман — абсолютно уникальными, выдающимися! Когда Кира начала с ними заниматься, то сразу поняла, что при необыкновенном даровании школа давалась им слабая, не хватало техники, отточенности, проще говоря, не было грамотного преподавателя, чувствовавшего и понимающего. Но главное, и сами мальчики стремились развиваться и работали как каторжные, а их родители стали для Киры соратниками, помогая своим детям и ей всем, чем могли. Часами, до позднего вечера и в выходные дни, она занималась с ребятами, и они сделали гигантский рывок вперед за эти два года.

И сегодня очень важный для них итоговый концерт!

Кира ободряла и успокаивала Мишу с Сашей и их родителей, нервничавших больше всех остальных, посматривала через кулисы в заполняющийся зал, заметила Славу, уже установившего свою камеру и заигрывающего с какой‑то женщиной.

Пришлось отвлечь его от этого занятия, она подошла и, извинившись, отвела Славу в сторону.

— Кира! — присвистнул он, оглядывая ее с ног до головы оценивающим мужским взглядом. — Вы потрясно выглядите! Шик! Просто улет!

— Спасибо, Слава, — чуть засмущалась она. — Я хотела уточнить, как мне получить запись. После концерта я вряд ли смогу поговорить с вами.

— Да никаких проблем! — уверил Слава. — Я завтра все смонтирую, а в пятницу завезу вам!