Помолчали. Император уже устал чесать языком. А люди, собравшиеся за столом, медленно переваривали услышанное. Эта позиция была необычной и непривычной, незнакомой, неожиданной и вообще выбивала из колеи неслабо. Шутка ли? Одним росчерком пера вековые офицерские и дворянские понятия о чести в известной мере оказались не более чем уголовными заблуждениями. Так ли это? Вопрос. Но никогда прежде Император не ставил вопрос под таким углом. Да и не Император, а вообще хоть кто-то из значимых фигур в руководстве империи.

– Жалеете поляков? – тихо спросил Николай Александрович, обращаясь к Гурко, дабы прервать эту затянувшуюся паузу.

– Жалею, – честно признался он. – Столько служил там. Столько с ними общался. Как не жалеть?

– Вам известно, что во времена Наполеоновских войн поляки принимали участие в подавлении восстания на Гаити и в Северной Африке?

– Нет.

– Очень зря. Поляки там топили в крови восстания, направленные на обретение независимости этих народов от французов. Хотя сами желали освобождения своих братьев из-под власти России, Пруссии и Австрии.

– Но это Гаити.

– А там что, не люди? Там что, не борьба за свободу и независимость? И поляки там проявили удивительную жестокость. Они вообще ею прославились в армии Наполеона. Особенно когда вошли на территорию России в 1812 году. Никто в его армии не вел себя так мерзко, как они. В Пруссии и Австрии они себя так не вели. Лицемерие? Как вы думаете?

– Я не это имел в виду.

– А очень зря. Ибо яблоня не рождает груш, а груша – абрикосов. Те люди, которые в годы Наполеоновских войн оказались по локоть в крови, в том числе наших соотечественников, завели детей. И воспитали их соответствующим образом. И что же? Правильно. Восстание. Мы его подавили. Но виновных наказали мягко. Каков итог? Они нарожали своих детей, воспитали их соответствующим образом, и уже в 1863 году те, в свою очередь, начали бунтовать. Восстание подавили. Виновных наказали. Но опять очень мягко. Каков итог? Мне стали доносить о том, будто в царстве Польском все бродит. Я чуть-чуть его колыхнул – и взорвалось. Какой из всего этого вывод? Правильно. Мы имеем дело фактически с теми же самыми лицемерами, что с остервенением резали гаитян, африканцев и русских. Что, кстати, прекрасно подтверждается донесениями 1863–1864 годов. Восставшие творили совершенно немыслимые вещи с мирным населением. Особенно с русскими и малороссами…

Так и беседовали. И если поначалу говорил больше Николай Александрович, то теперь он больше слушал, давая всем высказаться и поделиться соображениями.

А тем временем войска, стоящие гарнизоном в Варшаве, по прямому приказу Императора выводились из города, отходя восточнее. Их цель была проста – заблокировать железнодорожное сообщение с Россией и перекрыть все основные дороги. Аналогично поступали и другие войска, исключая гарнизоны крепостей. А уже поутру на всех телеграфных станциях Российской империи заступили на дежурство сотрудники полиции или Имперской службы безопасности, начав строгую ревизию всех телеграмм.

Отвод войск из столицы царства Польского вызвал чрезвычайное оживление поляков. И, как следствие, все лояльные бунтовщикам силы начали стекаться в Варшаву. А тем временем Гурко, при тесном взаимодействии с рядом министров и Генеральным штабом, осуществлял переброску гвардейской кавалерии и ее первичное оперативное развертывание.