Немало помогала и отвратительная в военном плане репутация России. Сказалось и поражение в Крымскую войну, когда вся мощь Империи не смогла совладать с небольшим экспедиционным корпусом. И Русско-турецкая война 1877–1878 годов «подсобила», в ходе которой Россия с великим трудом разбила османов, которых вторую половину XVIII века и первую половину XIX века била легко и непринужденно. Да, до положения откровенно туземной державы Россия еще не скатилась, и с ее военной мощью пока еще считались. Однако все эти преобразования воспринимались скептически, с усмешкой. Но тем и лучше…

Наполеон Шарль ехал в карете для выступления в парламенте. Наконец-то республиканцы решились устроить открытые слушания. С ним были его дочери. Довольные и цветущие. Особенно Эжени, которой перспектива стать Императрицей просто вскружила голову. Учтя недостатки первой встречи, она училась и брала уроки. Ей не хотелось вновь ударить в грязь лицом. Да и ее старшая сестренка порвала со своим итальянским генералом, планируя более выгодно и интересно выйти замуж. Как-никак сестра русской Императрицы.

– Vive la République!

Вдруг раздался громкий голос где-то сбоку. Наполеон Шарль повернул голову и увидел незнакомого молодого человека с кофром в руке. Время вдруг растянулось и стало каким-то вязким. Шаг. Еще шаг. Еще. Вот он начал отводить кофр назад, замахиваясь. Вот – бросил. А в голове у Наполеона Шарля не было никаких мыслей. Пусто до обидного. И он как завороженный наблюдал за полетом этого предмета.

Удар. Стекло каретной дверцы не выдержало и начало разлетаться, пропуская внутрь кофр. А тот уже начало вздувать. Мгновение. Вспышка. И все…

Гибель Наполеона Шарля Бонапарта и его дочерей стала шоком для Парижа… да и для всей Франции. Ведь вопрос «дочери св. Мартина» продолжал муссироваться и обсуждаться, достигнув к апрелю уже даже деревень. И как идею, так и кандидатуру поддерживали в целом большинство французов. Проблемы были лишь в деталях и статусе. Монархисты выступали за предоставление Эжени статуса и положения официальной монаршей особы Франции с соответствующими почестями и так далее. Республиканцы стремились этот аспект всячески ужать. Из-за чего дело тянулось без всякого продвижения.

А тут такой финал.

Грустно, обидно и неловко.

Хуже того, гибель Наполеона Шарля с дочерьми стала последней каплей в нарастающем кризисе правительства Буланже, которое хоть и трещало по швам, но пока еще держалось. Теперь же генерал Буланже официально подал в отставку, объявив республиканский блок парламента «предателями и продажными мерзавцами». А вместе с ним аналогичный поступок совершил и весь его кабинет. Резко? Может быть. Но поводы для того были.

Например, взявшись за Панамское дело, Буланже надеялся на гарантированный и значимый успех по борьбе с коррупцией и хищениями. Однако надежды не оправдались – он столкнулся с удивительно мощным противодействием. На судей оказывалось давление, толковые прокуроры внезапно брали самоотвод или заболевали, а вот адвокаты всегда выступали наилучшие. Что привело к спуску на тормозах всего расследования и дискредитации правительства Франции. Ведь республиканский блок парламента самым активным образом поддерживал это противодействие, стремясь всячески выставить Буланже и его людей дураками и непрофессионалами. Дошло до того, что на стороне подозреваемых выступил сам президент, заявив, будто бы Буланже занимается травлей честных предпринимателей…