На этом мы остались вдвоем.

— Какое-то у них… неожиданно игривое настроение было, — задумчиво проговорил Фель, заглядывая в чашу. Из той, что характерно, исчезли не только цветы, но и все остальные подношения.

— А ты прежде с ними встречался? — уточнила я. Хоть нас и не стали ругать за осквернение алтаря, но непристойные желания, к счастью, одолевать перестали.

— Два раза, — медленно кивнул огневик, забирая пустую чашу. — Правда, оба раза случайно, и приходили они не ко мне.

Из храма мы вышли в сосредоточенном молчании, но не тягостном, а уютном, и неторопливо двинулись в сторону дома.

— Так, значит, это они нас благословили, — протянула я, накрывая ладонью живот.

— Ты не рада? — настороженно уточнил Бельфенор.

— Не говори глупостей, — хмуро возразила ему. — Рада, конечно. Просто… может статься, если это результат благословения, со мной на самом деле не все в порядке, и без божественного вмешательства я действительно не способна зачать ребенка. То есть если бы не случайность…

— Я не вполне понимаю, что именно тебя беспокоит, — озадаченно хмыкнул Фель.

— Ну… честно говоря, я хотела большую семью, а один ребенок — это маловато, — с некоторым смущением созналась я, чувствуя себя при этом достаточно глупо. Прав был Дар, с одним бы сначала разобраться!

Светлый в ответ радостно расхохотался, обнял меня за плечи, прижимая к собственному боку.

— Жадина, — весело припечатал он. — Не волнуйся, в крайнем случае воспользуемся проверенным способом!

— Ага, а они из мстительных соображений явятся в неподходящий момент.

— Не явятся, — легко отмахнулся стихийник.

— Почему?

— Из солидарности, — вновь рассмеялся он, и тут уже даже я не удержалась от хихиканья.

А потом подумала, что, наверное, было очень правильным решением добавить в чашу с дарами букет из желтой ладушки, символизирующей благодарность, и голубых незабудок — символа любви, которую так неожиданно и странно подарила нам судьба.