Но я также понимал, что делать это нельзя ни в коем случае. Нельзя давить, ругать, требовать — потому что тогда мертвец победит.

Несколько секунд мы помолчали, а потом Тилль заговорила.

— Знаешь, почему он так гордился этим ухом и принципиально не хотел его лечить? — неожиданно уточнила она. Видимо, мое молчаливое недоумение было достаточно красноречивым, потому что другого ответа ждать не стала. — Это напоминание о том, во имя чего он сражался. Ир получил от отца за то, что вступился за женщину, которую тот чуть не убил.

— Владыка, конечно, был не самым приятным типом, — задумчиво возразил я. — Да что там, редкой падалью. Но упрекнуть его в жестокости по отношению к женщинам сложно, в этом он всегда оставался нормальным светлым. Как ни странно, все его многочисленные жены уходили за Грань без его участия, это даже я признаю.

— Ну да, — нервно хмыкнула она. — К эльфийкам он, может, и относился бережно, но заступился Ир за человеческую женщину.

— Поучительно, но какое это имеет отношение к предыдущему разговору?

— Самое прямое, — вздохнула Тилль. — Если отбросить вопросы совести, даже если бы он был жив, я все равно выбрала бы тебя. Потому что его приходилось делить со всем миром, для него на первом месте стояла все-таки идея, а потом уже я и друзья. А ты ради меня готов отказаться от этого самого мира. Понимаю, это чудовищно эгоистично, но ничего не могу с собой поделать. Меня, наверное, оправдывает только тот факт, что я тоже готова отказаться от всего, лишь бы ты был рядом. — Она слегка отстранилась, чтобы заглянуть мне в глаза, ласково провела ладонью по щеке, от подбородка к виску и дальше, зарылась пальцами в волосы. — Люблю тебя. Очень люблю!

Самым лучшим ответом на эти слова мне показался поцелуй. Глубокий, нежный, долгий и вполне красноречивый.

А ревность… думаю, я сумею удержать себя в руках и дождаться, пока чужое лицо сотрется из ее памяти само собой благодаря времени. Главное, у меня есть неоспоримое преимущество перед этим соперником: я рядом с Тилль и могу помочь ей забыть прошлое.

— Там чай остынет, — предупредила она, когда я отстранился, чтобы подхватить ее на руки.

— Ну уж подогреть воду мне сил хватит, — насмешливо фыркнул в ответ, направляясь с ценной ношей к кровати.

Тилль

— Все будет хорошо, — уже не в первый раз тихо проговорила я.

— Ты успокаиваешь меня или себя? — со вздохом уточнил Бельфенор.

— Обоих. Я, думаешь, не волнуюсь? Я ей номинально без пяти минут мама, а при этом на полвека моложе, — проворчала недовольно. Стихийник насмешливо хмыкнул, покрепче прижимая меня к себе.

На широкой платформе, новенькой и чистой, встречающих хватало. Некоторых ждали родные, остальных — официальные представители городских и государственных властей, возглавляемые Валлендором.

Присутствовал и эль Алтор со своими пациентами. К его внуку и двум малолетним преступникам присоединился и тот мальчишка-вещевик, присланный на заклание от светлых. Подробно о его проблемах менталист не рассказывал, но и так было понятно: никому не нужный сирота, с раннего детства живущий у каких-то дальних родственников, не может вырасти абсолютно благополучным и счастливым существом.