Например, до шестого класса он был совершенно уверен, что заниматься сексом (другое слово, совсем другое) — это плохо и ужасно, а дети рождаются просто так… Не аист, конечно, их приносит в капусту, но и «это» тут ни при чем. Когда он попытался озвучить эту версию в компании восьмиклассников, они подняли его на смех и авторитетно заявили, что и сам Саша появился на свет в результате занятия стыдного и грязного.

Он дня три ходил как пришибленный. Трудно было поверить, что и его папа с мамой… ну… это самое… И, как его уверили, они до сих пор этим занимаются!

Не успел он привыкнуть к этой ужасной мысли, как его поразила другая — им с Наташей тоже придется… Он даже мысленно не мог заставить себя произнести этот глагол.

Он снова начал отираться вокруг старшеклассников и попытался выведать — обязательно ли влюбленным… заниматься этим?

— А как же! — уверили его. — Вот появится у тебя девка, тоже будешь ее…

И сказали что, заставив вздрогнуть.

— А у меня уже есть, — зачем-то сказал он.

— И как? Уже пробовали?

Саша помотал головой.

— Первый раз, значит?

Старшеклассники оказались душевные. Они щедро поделились сведениями о первом сексуальном опыте (сплошной бред, как выяснилось позже) и даже вручили резиновый кругляшок в бумажном пакетике. И объяснили, что это для безопасности. Чтобы детей не было.

Он не мог убежать, чтобы не прослыть «сопляком» и «маменькиным сынком», стоял и слушал. От ушей можно было прикуривать. Между лопаток струился холодный пот. Но он стоял и кивал.

Кругляшок выкинул, как только отошел подальше. Эта штуковина казалось ему ядовитой таблеткой. Дома долго пил холодную воду, опустив голову под кран и лакая, как соседская кошка Муська. А ночью ему приснилось все то, что рассказывали старшеклассники. Может, не все, но ему хватило.

Проснулся от громового стука собственного сердца. Было мерзко и жутко.

Назавтра, когда они шли из школы, он спросил у Наташи:

— А что ты думаешь про секс?

Все-таки сказал «секс», а не все те слова…

Наташа вздрогнула и посмотрела на него широко раскрытыми глазами.

Он тут же поправился:

— Про текст! Нам на английском текст задали учить. Он как, сложный?

Она, кажется, успокоились. В следующий раз к этому вопросу они вернулись только через год.

Мама грызла сухарик и смотрела в уснувший экран монитора. Она отследила Динку до тех пор, пока та не скрылась за углом соседнего дома, постояла у окна еще минут десять, в надежде, что дочь одумается и вернется, а теперь сидела и пыталась собрать разбегающиеся мысли.

Пару месяцев назад она случайно (правда, случайно) залезла в дочкин «Вконтакте» и обнаружила там виртуальный секс с каким-то парнем из соседнего города. Сначала был шок. Руки затряслись, в глазах потемнело. Потом пришел страх. Страх, что кто-то может совратить и обидеть. Потому что в сети куча гадов, насильников и педофилов. Потому что Динка еще маленькая девочка, и она не может этого знать и хотеть. Динке всего пятнадцать! Всего пятнадцать!

И тут память, как назло, начала подкидывать воспоминания. Своего седьмого класса. И восьмого. И девятого. Мама пыталась убедить память в том, что «время было другое», но воспоминания отказывались уходить.