– Да, ты прав, – согласилась Надя.
– Эх ты, неразумная собака, – говорит Саша. – Как же ты чужую машину от нашей отличить не смогла?
– Нет, – говорю, – она не машину, она чужую бороду с хозяйской спутала.
Но меня почему-то никто не слушает.
Собака с крыши
Ро́бби живёт на самой крыше, в мансарде. Поначалу я этого не знал… Бывало, прохожу через соседний двор, слышу, кто-то заливается:
– Не подходи! Здесь я живу!
Оглянусь – никого… Выйду на улицу, опять слышу:
– Я тебя вижу! Не подходи!
Оглядываюсь – никого…
– Жюль, посмотри, – говорит Тынис и показывает наверх, туда, где дом кончается.
Поднял голову… Надо же! Высоко-высоко торчит чёрная голова и гавкает. И не боится!
Возвращаюсь с прогулки: Робби, как был, на своём посту, голос подаёт.
«Стану я с тобой разговаривать, – думаю про себя, – вот слезешь с крыши, тогда и поговорим!»
Идём как-то мы с Тынисом через Роббин двор. Смотрю, собака бегает – не то крошка терьер, не то пудель-колобок мохнатый катится. Подкатил ко мне.
– Ты откуда взялся? – спрашивает, а сам пятится к своему подъезду.
– Я мимо прохожу, – отвечаю.
– А зачем на мою территорию забрался? Неужели другой дороги нет?
– Есть, – говорю, – дорога, далеко обходить.
– Ты что, – говорит, – собачьих законов не знаешь? – А сам пятится и пятится.
Рявкнул я на него, а он в ответ как зарычит, как залает:
– Не подходи! – Поперёк двери встал и стоит заливается. Маленький, а храбрый…
Какая-то женщина выглянула:
– Вы зачем собачку дразните?!
– Мы? Мы и не думаем… Мы только мимо проходим.
Прыжок без парашюта
Не видел бы собственными глазами, ни за что бы не поверил. Эстер может подтвердить, если сомневаетесь.
Всем известно: кошка упадёт с высоты – и ничего, даже не ушибётся… А тут собака…
И прыгнул с крыши не кто-нибудь, а знакомый нам Робби. Нет, конечно, он не хотел прыгать. Какой собаке взбредёт в голову бросаться с пятого этажа? У собак тоже ум есть. И у Робби есть. Ростом-то он малюсенький, а соображает не хуже дога.
А было это так. Робби сидел, как всегда, на своей крыше. На беду, откуда ни возьмись, голубь, прилетел и сел на Роббину территорию. Вот здесь Робби и сплоховал. Голубь ведь не собака, ему бы только посидеть отдохнуть. Не нужна голубю чужая территория. Да и стоит ли за голубями гоняться? Пустое дело, всё равно не поймаешь. Кинулся Робби и – не рассчитал…
Мы с Эстер видели, как он летел: комочек, все четыре лапы в стороны… «Берегись – зашибу-у-у!» И как шлёпнется! И надо же, поднялся и заковылял к своему подъезду. Выбежала хозяйка:
– Робби! Робби! Ты живой?! – схватила его на руки и скорее домой.
На следующий день иду через двор и слышу – знакомый голос! Посмотрел наверх – торчит голова… и гавкает!
– Привет, Робби! Спускайся, поговорим!
Какого цвета пылесос?
У меня воображение развито. Это Тынис говорит. А говорит он так, когда я чью-нибудь сумку издалека за собаку принимаю или карапузика – за мячик.
Идём мы как-то с Эстер через город. Смотрю, лежит камень. Камень как камень. Только замечаю у него руки, ноги и голову. А голова похожа на голову Нади, хозяйки Несси. И лежит Надя почему-то посреди площади. Неспроста, думаю… Подкрался, зарычал на всякий случай…