Мы тоже используем всю амплитуду нашего голоса, и переключаемся на все большую громкость, если не получаем желаемой реакции. Словно от одной только энергии, которую мы вкладываем в наши голоса, зависит: произойдет нечто или не произойдет (подумайте над тем, как упорно вы работали, тренируя своего ребенка не стоять у телефона и кричать все громче и громче: «Мама», когда он первым снимает телефонную трубку, а отложить ее в сторону и пойти за вами). Но собаки не реагируют как приматы, и хотя громкий шум, несомненно, способен их встревожить или привлечь их внимание, они не обязательно отнесутся к нему с уважением.

Лающие собаки — часто испуганные собаки, и чем громче они лают, тем в большей они панике. Имейте в виду, что лай относительно редок у волков, особенно у взрослых[15]. Лай редко услышишь от опытных, уверенных в себе взрослых волков; это по большей части прерогатива юных волков. Обычно они делают это в ответ на ситуацию, которую незрелые волки воспринимают как тревожную. Вообще говоря, универсальная склонность взрослых домашних собак к лаю — это один из многих поведенческих маркеров того предположения, что взрослые собаки на самом деле являются подростковой версией взрослых волков. Лай, по-видимому, направлен двум адресатам. Первый — это, конечно, нарушителю границы («Я вижу тебя. Тебе не удастся подкрасться ко мне. Лучше поберегись!»), но лай также предназначается и остальным членам стаи («На помощь! Опасная ситуация на западной границе»). Стая обычно прибегает, реагируя на сигнал тревоги своего члена.

Собаки, от которых у меня стынет в жилах кровь — те, которых едва услышишь, которые стоят остолбенев, уставившись прямо на меня, издавая низкое тихое рычание. Если лай связан с ювенильностью (подростковостью) и подчиненным статусом, тогда сомнительно, чтобы собаки истолковывали наши громкие голосовые проявления как доминантные или впечатляющие. Они могут рассматривать их, скорее, как признак страха или свидетельство того, что мы не очень-то хорошо контролируем ситуацию. Многие люди, к которым собаки привязаны, немногословны и говорят тихо. Я полагаю, что нехватка у них «лая» воспринимается собаками как признак лидерства, и собак притягивает их чувство уверенности в себе.

Отыщется ли на всем белом свете хоть кто-нибудь, ни разу не прикрикнувший на свою собаку: «Замолчи»? Ирония этой безрезультатной реакции обычно ускользает от нас на пике момента. Но подумайте об этом. Поскольку желание присоединяться к лаю — естественное поведение собак, они, вполне возможно, предполагают, что мы тоже лаем, когда кричим: «Тихо»! — или — «Замолчи!». Спросите людей, у которых несколько собак, и они вам расскажут, что реакция их питомцев на лай — это не успокоение, а присоединение к общему лаю. У меня дома одно глухое «гав» Тулип может поднять крепко спящего Люка. Он поднимется, цепляясь лапами за деревянный пол, залает и кубарем кинется к входной двери, еще даже не проснувшись. Он выглядит совершенно по-дурацки, и я говорю ему об этом. «Люк, ты даже не знаешь, на что ты лаешь». Он смотрит на меня так, словно мне не дано этого понять. Возможно, так оно и есть. Лай — это групповая деятельность, и я не уверена, что для него, вообще, имеет значение, знает ли он, на что лает или нет. Что имеет значение, так это то, что Тулип лает, а потому Люк тоже начинает лаять.