Но штабу армии все же удалось переправиться на левый берег Удая пешим порядком. При этом он остался без автотранспорта, без средств связи и без батальона охраны.
Следовать на Лохвицу ранее намеченным маршрутом колонна не смогла, так как единственная дорога находилась под непрерывным обстрелом частей 3-й танковой и 25-й моторизованной дивизий противника. Пришлось свернуть на юго-восток и двигаться вдоль левого берега реки Удай, как раньше, в ночь на 18 сентября, сделал штаб Юго-Западного фронта.
Люди быстро уставали, часто останавливались для отдыха, а при прохождении населенных пунктов расходились по дворам в поисках пищи и воды. Постепенно колонна таяла и распадалась на отдельные группы. Некоторые из них повернули на восток, а основная часть продолжала поход на Городище[164], где уже находились штаб ЮЗФ и штаб 31-го стрелкового корпуса полковника Калинина с остатками отошедших вместе с его войсками 228-й стрелковой дивизии полковника Виктора Георгиевича Чернова и 62-й стрелковой дивизии полковника Михаила Павловича Тимошенко, а также полк охраны тыла фронта полковника Владимира Тарасовича Рогатина.
Всего там собралось около 3000 наших бойцов и командиров, шесть бронемашин и несколько зенитно-пулеметных установок.
Остаток дня 19 сентября прошел в томительном ожидании приказа командующего фронтом о дальнейших действиях. Но тот опасался предпринимать прорыв из окружения в светлое время суток и поэтому стал дожидаться ночи.
На исходе дня 19 сентября Кирпонос собрал в одной из хат Военный совет, на котором присутствовал весь руководящий состав войск, волей судеб оказавшихся в этом месте.
Решили с наступлением темноты выступить из Городище по дороге, идущей вдоль правого берега реки Многи[165] на Чернухи, где переправиться на ее левый берег и продолжить движение в северо-восточном направлении навстречу 2-му кавалерийскому корпусу генерала Белова, имеющего задачу ударом в направлении Ромны – Лохвица пробить брешь в кольце окружения Юго-Западного фронта.
На рассвете 20 сентября колонна достигла небольшой рощи длиной до семисот и шириной до двухсот метров, тянущейся по южной стороне и дну глубокого (до двенадцати метров) и широкого (до трехсот метров) оврага.
Командующий фронтом решил на весь день 20 сентября укрыть в ней личный состав обоих штабов, а с наступлением темноты продолжать движение на восток. Но противник обнаружил их место пребывания и начал окружать урочище мотопехотой и танками…
Немногим генералам, офицерам и бойцам штабов ЮгоЗападного фронта и 5-й армии посчастливилось вырваться из окружения и, преодолев огромные трудности, присоединиться к своим войскам.
Остальные же, как, например, генерал Кирпонос, погибли в своем последнем и решительном бою или, как генерал Потапов, попали в плен…
На волосок от смерти
Германия, «Моосбург».
22 апреля 1945 года
В концентрационном лагере «Моосбург», куда перевели Потапова, содержалось немало его коллег – советских генералов, в числе которых был и бывший командующий артиллерией 5-й армии Владимир Николаевич Сотенский. Он был настолько слаб, что практически не ходил и не разговаривал. Но командарма узнал и даже попытался доложить свою версию попадания в плен. Михаил Иванович лишь улыбнулся в ответ, мол, отставить, береги свои силы, старина!