Павел с пониманием покивал.

– Времена прошли, и ты решил, что можешь мои деньги поделить?

– Это не твои деньги. Это деньги общие. Общие, понимаешь? Которые дядя Глеб у нас же и украл. У компании, у моего отца. Украл и припрятал, как крыса. Подальше заныкал. – Ковалёв делал странные, суетливые движения руками. И говорил так быстро и так эмоционально, что я видела, как разлетается слюна из его рта.

– Ты занял моё место в компании. Тебе мало?

– Место? А что мне твоё место, Паша? И оно не твоё, нет! – Григорий Григорьевич с места привстал и принялся водить руками прямо у Павла перед носом. Тот не пошевелился. – Ты за что сейчас борешься? – спросил его Ковалев. Наконец, снова опустил свой зад на скамейку. – Ты же первый сбежал. Ты побрезговал, как сказал. А знаешь, что я думаю? Что ты попросту не потянул!

– Ты можешь думать, что хочешь.

– Без деда ты никто. Куда тебе справиться с металлургическим производством? – продолжал бахвалиться Григорий Григорьевич.

– Ты высказался? – поинтересовался Зотов. – Полегчало?

– Плевал я на тебя, слышал? Плевал. Деньги мне отдай.

– Иначе что?

– Иначе я тебя здесь голыми руками разорву! – Эта угроза была высказана в такой степени злости и возмущения, что даже угрозой не прозвучала. Мне хоть и не было смешно, от всей ситуации в целом смешно не было, а вот Павел не побоялся и рассмеялся своему бывшему шурину в лицо.

– Кишка у тебя тонка, Гриша.

– Паша, давай договоримся по-хорошему, – подал голос один из мужчин за столом.

Зотов на него посмотрел. Поинтересовался:

– Это как?

– Поделим всё поровну.

Павел якобы в удивлении вздёрнул брови.

– С кем? И с тобой, что ли? Толя, а ты к моим деньгам какое отношение имеешь, стесняюсь спросить?

– Самое прямое. Ты же понимаешь, что ты просто так не уйдешь.

– Очень интересно. Всё-таки убивать будете?

У меня от последних фраз всё внутри заледенело. Я в напряжении вслушивалась в каждое слово.

– А зачем тебя убивать? Это даже не так интересно. Видел, что сегодня было? Пара звонков нужным людям, и ты уедешь туда, где деньги тебе совсем не пригодятся.

Зотов хмыкнул. Качнул головой.

– Вот это уже угроза.

– Поверь, там, где ты окажешься, деньги совсем не радуют.

– Глупости, – неожиданно для самой себя фыркнула я. И на меня все посмотрели, даже Зотов. – За такие деньги, что на тех счетах, можно поиграть в казаков-разбойников. Это будет даже забавно.

Татьяна откровенно поморщилась при взгляде на меня.

– Ты уж помолчи, – проговорила она пренебрежительно. – Ты хоть слово понимаешь из того, что слышишь?

Я уперла руку в бок, взглянула на неё с вызовом.

– А ты? Или считаешь, раз половину своей долгой жизни, – я специально добавила про «долгую», – сидишь рядом и выслушиваешь весь этот бесполезный трёп, очень много понимаешь? Или кто-то из них хочет, чтобы ты что-то понимала? – Я чуть наклонилась вперед, намеренно, чтобы как бы невзначай расстегнуть пиджак. – А я понимаю одно, что за те деньги, которые лежат на счетах Глеба Константиновича, можно и вам всем устроить веселую жизнь. Я права, милый? Сколько стоит подбросить наркотики в машину? Или состряпать уголовное дело? Обвинить в коррупции? Откопать то, в чем не удалось уличить во время государственной службы? – Я посмотрела на Ковалева. – Григорий Григорьевич, я думаю, вы в курсе. Не поделитесь расценками? Думается мне, что мне эти знания совсем скоро пригодятся. – Я погладила Павла по волосам, как маленького, любимого мальчика. – Сядет он, я посажу вас всех. Мне, знаете ли, этих денег не жалко, они мне не нужны. Каждый доллар пущу на то, чтобы испортить вам, уродам, жизнь. А потом ещё выкуплю федеральный канал, и расскажу об этом на всю страну!