— И о чём я тут насвидетествую? Вот скажите, пожалуйста. На убой ведь ведёте, братцы.

— Не ной, ты и так долго протянул.

— Господи-боже милостивый...

— Главное помни — жив ты будешь или помрёшь — зависит сейчас во многом от того, как станешь говорить.

— Так ведь ежели совру, мне потом голову снимут.

— Я же сказал «сейчас». А про «потом» будешь потом думать, или не будешь вовсе.

— Понял-понял. Пресвятая Богородица...

— Ну всё, — ободряюще хлопнул я Николая по плечу, приближаясь к центру площади, — яйца в кулак! Ты ж герой, сука! И смотри у меня, без выкрутасов.

Первым на сцене появился староста, вылетел из двери своего дома, споткнувшись о порог, и едва удержался на ногах, чем сразу же добавил этой маленькой пьесе изрядного драматизма.

— Здорова, Вениаминыч! — поприветствовал я заметно нервничающего рыскающего глазами Тараса. — Гляди-ка, аж запыхался, как спешил героев поздравлять. Так и убиться недолго. А мы тебе гостинец принесли, — забрал я голову Емельяна и бросил к ногам заказчика. — Угощайся.

— Эк! — крякнул староста, отскочив от катящегося на него гостинца, и перекрестился.

— Рад, что понравилось. Ну, ждём от тебя ответного жеста. И... — оглянулся я по сторонам, — где наш прекрасный грузовик, что был доверен тебе на хранение?

— С ним всё в порядке, — проблеял Вениаминыч, срываясь на фальцет, и откашлялся. — Он в надёжном месте под охраной.

— Что ж, рад это слышать. Тогда продолжим обмен дарами.

— Вас что-то негусто. Где остальные?

— Увы, два моих боевых товарища не пережили встречу с вашим попом и теперь погребены без отпевания близ Семёновки.

— Страшная была бойня, — механически выговорил Николай, поймав на себе вопросительный взгляд старосты. — Упокой господь.

— Значит, вас только двое? — уточнил Тарас.

— Не пойму, — поскрёб я щетину, — ты тупой, или хочешь зажать их доли? Что, впрочем, равносильно первому. Я разочарован. Может тебе колено прострелить для профилактики?

— Давай лучше глаз выдавим, — предложил Станислав. — А то таскать его потом хромого...

— Я бы на вашем месте поостерёгся бросаться угрозами! — встал вдруг в позу Вениаминыч. — Свои бандитские замашки оставьте для той дыры, из какой выползли, а здесь — территория закона! И этот закон — хвала Богу — ещё есть кому защитить!

— Ты чего, шкура, совсем пизданулся на старости лет? — поправил Стас автомат, после чего в диалоге возникла неловкая пауза.

Вениаминыч откашлялся, зыркая по сторонам, и нелепо, словно актёр погорелого театра, вновь заголосил: — Ещё есть! Кому защитить!

По окончании второй зачитки сего знакового монолога в окнах двух близлежащих домов наконец-то появились направленные в нашу сторону стволы, и староста облегчённо выдохнул.

— Так-так, — сосчитал я аргументы своего визави, коих оказалось не меньше восьми. — Стало быть, мы в явном меньшинстве? Время для переговоров.

— Что, поубавилось спеси? — оскалился коварный интриган.

— С кем имею дело? — прокричал я, обращаясь к стрелкам.

— А сам кто будешь? — донеслось из крайнего окна старостиного дома.

— Друзья зовут меня Коллекционером. Может, слыхали?