— Сочувствуем вашему горю, — облокотился о стол Станислав, разглядывая рисунок древесных волокон. — Только при чём тут мы? Это было ваше золото, не наше.

— Это всё золото, что было в распоряжении Легиона, — взял слово Репин. — Чуть меньше двухсот кило. В том числе и ваша доля.

— Ну... — попытался я прикинуть масштабы. — Вы крупно попали. В таких форс-мажорных обстоятельствах считаю своим долгом пойти вам на встречу. Мы готовы взять обещанное стволами и патронами. Да, и не забудьте присовокупить грузовик, чтобы вывезти наше имущество.

— Исключено, — отрезал Репин.

— То есть как это «исключено»? Капитан, так дела не делаются.

— Мы обещали платить золотом, и мы заплатим золотом. Но сначала это золото нужно вернуть.

— Знаешь, как такое называется?

— Разыщите нападавших, передайте координаты.

— Кидалово — вот как.

— И если информация подтвердится...

— О! В ход пошли «если»!

— ...мы удвоим ваш гонорар!

Я поборол желание продолжить диалог на повышающихся тонах и переглянулся со Стасом.

— Утройте, — заявил тот, недрогнувшим голосом.

— Давайте будем реалистами, — приподнял руки капитан.

— Я более чем реалистичен, — поджал губу Станислав. — Посчитаем. Одна монета весит десять граммов. У вас пропало около двухсот кило. Это порядка двадцати тысяч монет. Триста шестьдесят — за бомбу. Остаётся семьсот двадцать — меньше четырёх процентов от суммы, при том, что обычная ставка в таких делах — пятнадцать. Мои условия не просто реалистичны, они невероятно щедры. И щедрее уже не станут. Тем временем обстановка по эту сторону Оки накаляется, очень скоро вам понадобятся наёмники в больших и очень больших количествах. Коврову есть, чем оплатить их услуги. А вам? Давайте будем реалистами.

Репин как-то нервно ощерился и погрозил Станиславу пальцем, покачиваясь на стуле:

— Вы... Это шантаж.

— Это деловые переговоры. Я назвал свои условия. Соглашайтесь, или отказывайтесь, никто не принуждает. Может быть, ваши ребята и сами справятся с этой задачей, на пустошах, среди психов и каннибалов. Или можете нанять кого-то ещё, подешевле. Дайте объявление. Тут ведь нет ничего секретного. Подумаешь, Железный Легион — банкрот. Видите, как много разных вариантов решения проблемы? Выбирайте.

— Мне нужно переговорить с командованием, — почти отшвырнул стул Репин и вылетел из кабинета.

— Кому ты ещё докладывался, лейтенант? — обратился я к оставшемуся в одиночестве Садовскому.

— Больше никому, — помотал тот головой, будто оправдываясь.

— Хорошо. А теперь давай подробности. В каком часу произошло нападение?

— Около полудня, между двенадцатью и тринадцатью часами. Точнее не скажу.

— А очнулся к вечеру?

— Да.

— Как ты так быстро оказался в Муроме?

— Я добрался до базы святых...

— Дерьмо. Ты продолжай-продолжай.

— ...и они дали машину с водителем.

— Это, наверное, потому, что ты рассказал им, насколько всё произошедшее важно?

— Мне пришлось.

— Что конкретно ты рассказал?

— О нападении, где, когда. Про груз я не говорил.

— Там уже ничего не осталось, — откинулся на спинку стула Станислав. — Готов спорить, они даже песок дорожный просеяли.