— Я спала урывками, потому что большую часть ночи меня преследовал сон, который продолжался снова и снова в разных вариациях. Я посещаю Конго с какой-то делегацией и вдруг не могу никого найти, я оказываюсь совсем одна. Я понимаю, что нахожусь, возможно, в самом опасном месте на земле, и начинаю паниковать. Потом по одной версии я попадаю в пустынный район, стучу в двери — они все заперты, и никого вокруг. По другой версии я вхожу в пустынный дом и прячусь в шкафу, услышав громкий стук приближающихся снаружи шагов. Еще по другой версии я начинаю звонить по мобильному своей делегации, но я не знаю, где нахожусь, и поэтому не могу сказать им, где я. Я предлагаю им принести фонари, чтобы я могла увидеть их из окна. Но потом понимаю, что я в огромном городе и это безнадежное предложение. И так продолжалось всю ночь напролет — ожидание в страхе, что со мной произойдет что-то ужасное.

Она положила руку на грудь.

— Даже сейчас мое сердце колотится, хотя я просто рассказываю вам сон.

— Кошмар, продолжающийся всю ночь. Это ужасно! Какие догадки у вас есть об этом сне? Подумайте и скажите, что приходит вам на ум.

— Я знаю, я читала что-то на днях о зверствах в Африке и о погибших детях, которые встречались на пути армии, но я останавливала себя, чтобы не читать очень много об этом. У меня всегда плохая ночь после прочтения чего-то подобного. Если я вижу убийство по телевизору, я выключаю его и не могу насчитать много фильмов, которые я досмотрела до конца по этой же причине.

— Продолжайте. Скажите всё, что вы помните из этого сна.

— Вот и всё. Я в том месте, где снова и снова моя жизнь находится в опасности.

— Подумайте об этом высказывании «Моя жизнь в опасности». Просто свободно ассоциируйте об этом, я имею в виду: отпустите ваши мысли в свободный полет, наблюдайте за ними как бы на расстоянии и описывайте всё, что будет пробегать перед вами, как будто вы их видите на экране.

После выдоха и проблеска раздражения Наташа откинула голову на спинку стула и начала шептать: «Моя жизнь в опасности, моя жизнь в опасности», — и затем наступила тишина.

Через минуту или две я окликнул ее:

— Немного громче, пожалуйста.

— Я знаю, что вы хотите услышать.

— И вы не хотите сказать это мне.

Она кивнула.

— Попробуйте представить себе, — продолжил я. — Вы продолжаете молчать здесь сегодня, пока наше время не истечет. Представьте, что вы уже уходите из моего кабинета. Как тогда вы бы себя чувствовали?

— Хорошо! Я скажу это! Конечно, моя жизнь в опасности! Мне шестьдесят девять лет. Сколько у меня впереди? Моя жизнь в прошлом. Моя настоящая жизнь!

— Ваша настоящая жизнь? Вы имеете в виду на сцене, танцуя с Сергеем?

— Вы когда-нибудь танцевали?

— Только чечетку. Я пробовал подражать Фреду Астеру иногда дома, иногда на улице.

Глаза Наташи распахнулись, и она смотрела на меня с удивлением.

— Шучу. Я один из худших танцоров в мире, но я заядлый зритель и могу себе представить, как это замечательно было для вас выступать перед большой аплодирующей аудиторией.

— Вы знаете, вы довольно игривы для психиатра. И немного соблазнительны.