Признать это было сложно. Почти невозможно, если честно. Но я…

«Я люблю его. Не «влюбилась», а именно полюбила. Но когда? Наверное, первый кирпичик в нашу любовную кладку был заложен в тот день, когда он отвел нас с Деми в Лисий дом. Мог ведь пройти мимо, но не прошел. А после… После он всегда о нас заботился. Так или иначе, а Гел принял нас обеих».

Гел толкнул дверь, и мы вышли в коридор.

— Я не буду зажигать свет, — негромко бросил он и протянул мне руку. — Так ты сможешь полностью оценить всю суть…

Я не дослушала. Из темноты коридора на нас выдвинулась огромная светящая харя с зубами-кинжалами! Понимая, что муж стоит к этой дряни спиной, я дернула его на себя и тут же скастовала маленький щит. Но, не дожидаясь, пока эта неведомая тварюшка на нас бросится, я атаковала первой — оттолкнула от себя щит, чтобы сбить зверя с ног.

— Эйлин!

Возглас Гела совпал с грохотом… Грохотом упавшей картины?

— Эйлин, — хохочущий Моргелин подхватил меня на руки, — меня еще ни разу не спасали от нарисованных монстров.

— Я…

— Я восхищен, — выдохнул он.

Его дыхание теплом осело на моей коже. Замерев, я беспомощно смотрела на него и… Ждала. Чего? Чего-то. Взрослая женщина, мать, я не знала, что делать. Что я должна…

— Только то, что хочешь, — шепнул он и медленно, страшно медленно склонился ближе ко мне.

Первое прикосновение как разряд молнии — страшно, сильно, ослепительно!

Гел пил мое дыхание, бережно, но все же без жалости терзал мои губы, а я… Я отвечала ему тем же. Запустив руки ему в волосы, я притягивала своего временного мужа ближе к себе. Прижималась к нему сама и забывала дышать, забывала саму себя!

На мгновение отстранившись, Гел коснулся губами щеки, затем уголка рта, а затем склонился ниже и оставил цепочку жгучих поцелуев на моей шее. С моих губ сорвался совершенно потерянный жалкий всхлип. Это было так хорошо, так умопомрачительно сладко, что…

— Нет. — Он резко отстранился.

И меня будто ледяной водой обдали. Нет? Что ж, я…

— Я не могу любить свою жену в коридоре. — Он притянул меня в объятия и коснулся губами моей макушки.

Но… Не только он отрезвел от страсти.

— Я не хочу, чтобы ты связал со мной свою жизнь под влиянием момента, — тихо сказала я. — Ты будешь привязан на всю жизнь к женщине, которую…

— Тш-ш-ш. — Он отстранил меня и поцелуем заглушил мои глупые, полные злой обиды слова. — Я уже привязан, крепко-накрепко, ведь я сам выбрал эту свободную несвободу.

— Свободную несвободу?

— Любовь, — он улыбнулся, — я свободен любить, и вместе с тем любовь накладывает на людей ограничения. Я не буду торопить тебя, Эйлин. Мне достаточно знать, что ты не против моих чувств. Что ты что-то испытываешь ко мне. Я буду стараться, моя любимая бесценная девочка, и ты поймешь, что быть привязанной ко мне не так и плохо.

С этими словами он сотворил портал, и через мгновение я оказалась посреди своей спальни. И это было бы не так плохо, вот только в спальне я была одна.

— Молодец, Эйлин, — вздохнула я. — Высшая оценка за непревзойденную вербальную коммуникацию.

Приготовившись ко сну, я устроилась под одеялом и пообещала себе, что вот завтра я совершенно точно поговорю с Гелом и объясню ему все, что он не понял. Или лучше не стоит? А то еще наобъясняю чего-нибудь не того…