– Я не смотрю на вас с ужасом. – Он постарался привести лицо в порядок и пожал плечами. – Три с половиной года. В смысле, это всего лишь четверть вашей взрослой жизни. Пустяки.
– Да. Спасибо большое.
Он не вполне понял, что случилось, но атмосфера изменилась. Джесс пробормотала что-то неразборчивое, в очередной раз стянула волосы в хвостик и сказала, что, пожалуй, пора хоть немного поспать.
Эд опасался, что так и не уснет. Лежать в темной машине рядом с привлекательной женщиной, с которой они только что выпили две бутылки вина, оказалось непросто. И неважно, что она завернулась в одеяло с Губкой Бобом Квадратные Штаны. Эд глядел на звезды через люк в крыше, прислушивался к громыханию грузовиков, кативших в Лондон, к сонному поскуливанию собаки на заднем сиденье и думал, что его реальная жизнь – жизнь, в которой существует его компания, его офис и нескончаемое похмелье от Дины Льюис, – осталась в миллионе миль отсюда.
– Еще не спите?
Он повернул голову, гадая, наблюдает ли Джесс за ним.
– Нет.
– Ладно, – пробормотала она. – Поиграем в правдивые ответы?
Эд поднял глаза к потолку:
– Начинайте.
– Вы первый.
Ему ничего не приходило на ум.
– Неужели вы ничего не можете придумать?
– Хорошо. Почему на вас шлепанцы?
– Это и есть ваш вопрос?
– На улице холодно. Старожилы не припомнят такой морозной и сырой весны. А на вас шлепанцы.
– Вам не все равно?
– Я просто не понимаю. Вы явно мерзнете.
Джесс вытянула ногу:
– На дворе весна.
– И что?
– И то. Сейчас весна. Значит, погода исправится.
– Вы носите шлепанцы в знак того, что верите в лучшее?
– Можно сказать и так.
Эд не представлял, как на это ответить.
– Ладно, теперь моя очередь. – (Он ждал.) – Вам приходило в голову уехать и бросить нас сегодня утром?
– Нет.
– Вранье.
– Ладно. Быть может, на минуту. Ваша соседка собиралась разбить мне голову бейсбольной битой, а ваш пес ужасно воняет.
– Пфф. Это все отговорки.
Он услышал, как Джесс ерзает на сиденье. Она спрятала ноги под одеялом. Ее волосы пахли шампунем. Эду вспомнились батончики «Баунти».
– И почему вы не уехали?
Он с минуту размышлял, прежде чем ответить. Возможно, потому, что не видел ее лица. Возможно, потому, что где-то между третьим и четвертым стаканчиком решил, что она вполне ничего. Возможно, выпивка и поздний час ослабили его оборону, поскольку в обычном состоянии он бы так не ответил.
– Потому что недавно я сделал большую глупость. И возможно, в глубине души мне хотелось сделать что-нибудь хорошее.
Эд ожидал, что Джесс что-нибудь скажет. Даже отчасти надеялся. Но она промолчала.
Он еще несколько минут смотрел на фонари, прислушивался к дыханию Джессики Рей Томас и думал о том, как славно спать рядом с другим человеком. Большинство дней он чувствовал себя невыносимо одиноким. Он подумал о крошечных ступнях с идеально отполированными ноготками. А затем явственно увидел поднятую бровь сестры и понял, что, наверное, слишком много выпил. Не будь идиотом, Николс, сказал он себе и повернулся к Джесс спиной.
Эд Николс думал о своей бывшей жене и о Дине Льюис, пока нежные, меланхоличные мысли не сменила неукротимая злость. А затем внезапно стало холодно и серо, у него отнялась левая рука, и он только через пару минут понял, что это не просто стук – это охранник стучит в водительское окно, чтобы сказать, что на парковке нельзя спать.