Обычный серый в полосочку помойный кот, а может, кошка, она так и не смогла это определить.

– Нет, не выкину тебя, – вздохнула она, – хотя бы потому, что я действительно очень плохая, и надо это признать, а не выпендриваться перед мамой.

Тут до нее дошло, что кота выбросит пятая колонна в лице Зои Михайловны, и Полина прямо в домашней одежде спустилась к ней и потребовала ключи от квартиры.

Состоялся небольшой скандальчик, бабка не хотела отказываться от прибыльной халтурки, и только угроза милицией помогла получить ключи назад.

Весь день Полина прослонялась по дому в серой тоске.

Вчера она полдня просидела в коридоре суда, и никто не подошел за автографом. Ни один человек. Даже заинтересованных взглядов она не заметила, таких, чтобы человек узнал, но постеснялся подойти.

В суде, понятно, атмосфера далеко не поэтическая, мысли людей заняты совсем другим, но для сотрудников вершить чужую судьбу – рутинная работа. Почему ни одна секретарша к ней не подошла?

И больше никогда не подойдет, ибо людская память короткая. Через месяц все забудут, что существовала такая поэтесса Полина Поплавская. Разве что кто-то из самых преданных поклонников подумает: ой, а что это о Полине давно не слышно? Наверное, умерла или спилась, не выдержав быстрого взлета. Поцокает языком, вздохнет об участи скороспелых талантов, да и забудет о ней навсегда.

Она опустилась не просто на дно, а на дно дна.

Надо уезжать за границу, лучше всего в Америку, там ее талант расцветет на свободной земле, а здесь что? Для избранных – горшки с черноземом, а для всех – голый песок. Так что пора брать себя в руки, за выходные написать несколько антисоветских стихотворений, а в понедельник звонить журналисту, и если он не слишком воодушевится, то намекнуть, что у нее есть материал для книги на одну интересную тему…

Полина села за рабочий стол, но не успела записать удачное словосочетание «кумачовые оковы», как примчался Комок Зла и стал бить лапкой по колпачку ее ручки.

Пришлось оставить творческий процесс и играть с котом в бантик.

Уехать можно налегке, без вещей, но то, что на душе, не оставишь, и прошлое не выбросишь. Пересечение границы не поможет ей родиться заново, только совесть, если она еще осталась, примет новый груз предательства.

Хватит себя обманывать, там ее примут не как поэтессу, а как оружие в холодной войне. Готова она к этому? Ах, хочется, конечно, вскарабкаться на вершину и разом плюнуть на всех… Очень хочется. И она долго еще будет мечтать, как это сделает, но журналисту не позвонит.

В воскресенье до нее вдруг дошло, что она осталась без домработницы и надо убираться самой.

Страшно проклиная себя, Зою Михайловну и даже кота, Полина принялась за дело и неожиданно увлеклась. Включила кассету с Челентано и громко подпевала, хотя знала, что слуха у нее нет и голос противный. Итальянцы – это, конечно, сельпо, примитив и фу-фу-фу для культурных людей. Передовые личности слушают «Металлику», «Лед Зеппелин», в крайнем случае подпольные записи ленинградского рок-клуба, на которых создается впечатление, что исполнители в качестве аккомпанемента пересыпают песок из одного ведра в другое.