Брайан.
Он выглядел большим для шести месяцев, но причина состояла в том, что ему уже исполнилось десять.
Теперь, когда его держали на руках, дыхание мальчика изменилось, и долгое низкое журчание слетело с его губ. Его кожа казалась холодной на ощупь. Потом веки затрепетали и открылись. Эмма наклонилась, чтобы лучше его разглядеть. Ребенок зевнул и прищурился.
Но даже после того, как малыш проснулся, эхо его ровного дыхания не изменилось.
Оно оставалось таким же ритмичным и глубоким, и вовсе не было эхом, сообразил Аполлон, просто кто-то синхронно дышал рядом с ребенком. Но теперь и эти звуки стихли, и они услышали идущее со всех сторон низкое громыхание, словно шар для боулинга катился по деревянному настилу.
Они думали, что контейнер стоял рядом с частью стены, но она пошевелилась и стала перемещаться, точно аллигатор, преследующий жертву в воде. Аполлон и Эмма все еще стояли на коленях. И тут, в темноте, открылся глаз, большой, точно крышка канализационного люка.
Йотун.
Трольде.
Тролль.
Глава 101
Горячий влажный ветер подул из дыры в стене, газ, воняющий грязью. В холодной пещере выдох существа превратился в облако тумана, которое накрыло пол, и Аполлон с Эммой оказались сидящими на земле. Эмма продолжала крепко прижимать к себе Брайана, и ребенок начал извиваться в ее руках, но не мог вырваться из цепких объятий. Она больше не собиралась его выпускать.
Из дыры появились очертания существа, но в темноте и под прикрытием туч детали разглядеть не удавалось. Однако размеры не вызывали сомнений. Рука, толщиной со ствол большого дерева, пронеслась у них над головами, и Эмма, спотыкаясь, побежала прочь. Аполлон поднял глаза и почувствовал себя так, словно он застыл перед огромной открытой дверью, в которую сам впустил чудовище.
Еще один выдох, и новое облако наполнило арену. Рука на мгновение зависла в воздухе, затем задрожала, и огромный кулак разжался. Аполлон не мог сосчитать пальцы – их было либо слишком много, либо мало. Он никак не мог прийти в себя из-за тумана, но через мгновение уловил запах тела, похожий на прокисшее молоко, и его едва не стошнило. Он посмотрел налево, увидел, что Эммы и Брайана там нет, и испытал некоторое облегчение.
Пальцы бесформенной руки заканчивались мощными когтями, тролль ударил ими в землю, и большой палец попал точно в середину контейнера. Если бы Брайан все еще находился там, коготь пронзил бы его тело. Рядом вскрикнула Эмма. Брайан, услышавший ее голос, потянулся вверх и нашел ее подбородок.
Теперь, когда его когти вонзились в землю, тролль вытащил тело из дыры, в которой спал, поднялся во весь свой рост и начал выпрямляться, пока не стал высоким, как парус шлюпа. Широко раскрыв рот, он в третий раз выдохнул воздух, и этот выдох оказался самым длинным. Аполлону снова показалось, будто он плывет в тумане. Чудовище дважды фыркнуло, и Аполлон почувствовал, как влага просачивается сквозь его волосы и попадает на лоб, точно роса. Он не мог пошевелиться, и, что еще хуже, его окатила тошнотворная волна странного чувства, напоминавшего ностальгию. К своему ужасу, он едва не позвал Брайана Уэста.