После этого мне было пора уезжать в непродолжительный отпуск. Я покинул здание с улыбкой на лице и надеждой на то, что вскоре после моего возвращения преступному правлению Джорджа придет конец.
По сложившейся традиции, в третью неделю июля мои родители приезжали на несколько дней из Йоркшира ко мне в гости. Каждый день мы начинали с посещения Риджентс-парка, где наблюдали за выступлением военного оркестра, исполнявшего популярные мелодии из мюзиклов и опер. В этом году у моих родителей не получилось приехать, так что мы с Венди сами отправились в Йоркшир.
Вскоре я снова оказался на пляже Солтберна, наслаждаясь солнцем на шезлонге, – именно здесь многие годы назад я впервые увидел труп. День выдался чудесный, морская гладь была почти неподвижной, над головой летали чайки, периодически пикируя, чтобы поймать брошенные отдыхающими в небо чипсы, как вдруг я услышал радиоприемник, который кто-то нес мимо меня. Трансляция была прервана экстренными новостями, и я услышал слова «бомба ИРА», «жертвы» и «Лондон». Поднявшись с шезлонга, я подбежал к парню с приемником в руках и попросил его дать послушать. Террористы из ИРА взорвали сцену в Ринджентс-парке в тот самый день, когда мы должны были там находиться.
Это была вторая из двух бомб. Первая, содержавшая одиннадцать килограммов гремучего студня[20] и четырнадцать килограммов гвоздей, взорвалась в багажнике синей Morris Marina, припаркованной на южной дороге для экипажей в Гайд-парке, в тот самый момент, когда происходила ежедневная смена караула королевской сменной гвардии, официальной охраны королевы Елизаветы II. Семнадцать гвардейцев погибли.
Вторая бомба взорвалась под сценой в Риджентс-парке, в то время как тридцать военных музыкантов исполняли на ней музыку из мюзикла «Оливер!» перед ста двадцатью зрителями. Трое солдат погибли на месте, четвертый, их знаменосец, скончался от полученных ран три дня спустя. Другие солдаты из оркестра получили тяжелые ранения. Также пострадали несколько гражданских.
Быстро накинув на себя одежду, я помчался на центральную улицу в поисках телефона.
Мы всегда должны быть начеку, потому что в таком городе, как Лондон, подобные происшествия неизбежны. В связи с этим мы каждую неделю проверяли хранилище на случай серьезных происшествий (там мы держали десятки мешков для трупов, носилки и другое оборудование на случай катастрофы), и я регулярно инструктировал персонал по поводу плана действий в экстренной ситуации. После значительных происшествий вроде этих террористических атак в течение считаных минут должны быть приведены в исполнение десятки указаний. Коронерский суд назначается командным центром по погибшим, выделяются помещения для офицеров полиции по связи и взаимодействию, обеспечивается все необходимое для опроса родных. На примыкающем к моргу кладбище церкви святого Георгия размещаются шатры с оборудованием, персоналом и лабораторной аппаратурой.
На мой звонок ответил профессор Джонсон; полиция безуспешно пыталась со мной связаться – весь день я провел на пляже с Венди, нашим сыном и моими родителями. Я оказался в затруднительном положении. Хоть наш экстренный план и не нужно было приводить в тот момент в действие, так как в лондонских моргах в тот день хватало свободных мест (обычно они были постоянно переполнены, но в тот раз нам повезло), четыре тела отвезли в Саутуарк, где они ожидали вскрытия.